Нежный бар. История взросления, преодоления и любви

В субботу, помогая маме разбирать последние коробки с нашими пожитками, прибывшие от бабушки, я обнаружил двухфутовое приспособление синего цвета, похожее на поршень с двумя рукоятками на концах. Это был «Волшебный увеличитель груди», если верить надписи на упаковке. Я решил дать приспособлению шанс.

– Что такое ты делаешь? – спросила мама, увидев как я, раздевшись до пояса, сжимаю тренажер, стоя перед зеркалом.

– Увеличиваю грудь.

– Это для женщин, – сказала она. – Это не то увеличение, о котором ты подумал. Дай сюда.

Мама забрала у меня устройство и нахмурилась. По ее лицу я понял, что иногда представляю для мамы такую же загадку, как она для меня.

– Тебе скучно, да? – спросила мама.

Я отвел глаза.

– Давай съездим в ненастоящий город, – предложила она.

На входе в Роухайд мы поздоровались с механическими ковбоями. «Если не переправимся через Рио-Гранде до августа…» Зашли в салун, и мама купила два лимонада и пакет попкорна. В баре пахло пивом и сигарами, отчего мне сразу вспомнился «Диккенс». Интересно, были у них в последнее время перестрелки пирожными? Мы присели на скамейку под навесом салуна и стали передавать друг другу попкорн. Перед нами разразилась вооруженная стычка – прямо посреди улицы. Четверо парней сказали шерифу, что теперь это их город. Они грозили пистолетами. Шериф тоже. Выстрел. Шериф упал.

– Превосходство в числе, – заметила мама, – и в силе.

Когда мертвый шериф поднялся и стал отряхивать с себя пыль, мама повернулась ко мне. Есть идея, сказала она. Отправить меня в Манхассет на лето.

– Это единственный вариант, – объяснила мама. – Я не могу допустить, чтобы ты все лето просидел в одиночку в квартире. Пару часов после школы еще ладно, но ты не можешь сидеть один, день за днем, целых три месяца. А пока ты будешь в Манхассете, я возьму еще работу и постараюсь отложить денег на мебель.

– Но как же ты справишься без меня? – спросил я.

Она засмеялась, но тут поняла, что я не шучу.

– Все будет хорошо, – сказала мама. – Время пролетит незаметно, ты же будешь развлекаться, а я буду знать, что тебе хорошо и что ты с теми, кого любишь.

– Но откуда мы возьмем деньги на билет? – спросил я.

– Я заплачу кредиткой, потом разберусь.

Мы никогда не расставались больше чем на три дня, а теперь мама отсылала меня на целых три месяца? Я попытался воспротивиться, но вопрос, похоже, был закрыт. Наша демократия на двоих сменилась благонамеренной тиранией. Ну да ладно. Все равно я не смог бы убедительно притворяться, что перспектива провести лето с Макгроу и сестрами не радует меня. Я еще не стал столь изощренным лжецом.

В ночь перед моим отъездом, пока я спал, мама написала мне письмо, которое велела прочесть в самолете. Она писала, что я должен помогать бабушке и не ссориться с кузенами, что она станет скучать по мне, но в Манхассете мне будет лучше. «Я не могу позволить летний лагерь для тебя, – говорилось в письме, – поэтому считай Манхассет своим летним лагерем».

Никто из нас тогда не знал, что она отправляет меня в лагерь «Диккенс».

Глава 12. Кольт, Бобо и Джоуи Ди

Прошло около двух недель с моего возвращения в Манхассет, когда это случилось. Я кидал резиновый мячик о стену гаража, представляя себя Томом Сивером, участвующим в турнире «Семерки», когда сквозь шум восторженной толпы – ветер, шелестящий в ветвях деревьев, – расслышал свое имя. Я поднял голову.

– Тебя не дозовешься, – сказал дядя Чарли. – Боже мой!

– Прости, – ответил я.

– Гильгамеш.

– Извини, что?

Он вздохнул и заговорил преувеличенно медленно, напирая на каждый слог еще сильней, чем обычно.

– Гильго. Бич. Хочешь поехать на Гильго-Бич?

– Кто?

– Ты.

– С кем?

– С твоим дядей. Да что с тобой такое?

– Ничего.

– Сколько тебе надо, чтобы собраться?

– Пять минут.

– Ответ неверный.

– Две?

Он кивнул.

В доме было пусто. Бабушка ушла за покупками, дед отправился прогуляться, а кузены, хоть и жили неподалеку, не показывались у нас из-за очередной ссоры между бабушкой и тетей Рут. Но можно ли мне ехать на пляж, никому не сказав? Мама много раз предупреждала, отправляя меня из Аризоны: никуда не ходи без разрешения. Вопрос похищения по-прежнему волновал ее, а бабушка частенько игнорировала мамины наставления. Вот только я не знал, что это мама с бабушкой попросили дядю Чарли чем-нибудь занять меня, потому что я слишком много сижу один и скучаю по маме. Они обратились к нему за помощью, предполагая, что он сам мне все объяснит. И не учли, что дядя Чарли, как тетя Рут, не склонен объясняться.