Нежный киллер

— Ты не понял, мы знаем, кто убил. Мы все знаем. Нам подтверждение нужно. В виде свидетельских показаний.

— Можно чистосердечное признание. Заверенное прокурором.

— А вы все знаете?

— Поэтому и везем тебя к Лазареву… Попросим его, чтобы он тебя не кастрировал. А то потом яйца твои искать!

— Не обязательно искать, — в серьезнейшем раздумье мотнул головой Стасов.

— Ну тогда пусть отрезает!

— А Пантус у вас? — спросил, закусив губу, Никишин.

— И Пантус, и Гоголь. Полное собрание сочинений!

— Да Гоголь не видел!

— Гоголя мы не допрашивали, Гоголь пока в реанимации. А Пантус признался.

— Что убил?

— Я не понял, ты хочешь, чтобы мы чистосердечное признание за тебя написали? Так мы только протокол можем, а ты подпишешь. Подпишешь? — спросил Павлов.

— Подпишет, — кивнул Стасов. — Заявит, что Борщевика убил Пантус по приказу Никса, и подпишет.

— Ну, не по приказу… — замялся Никишин.

— Понятное дело, письменного приказа не было. А устный… Устный приказ к делу не пришьешь.

— Ну, может, и устный… Но не приказ, — немного подумав, мотнул головой Никишин.

— Давай так и запишем: не было никакого приказа, — предложил Стасов. — Гражданин Пантусов убил гражданина Борщовникова по собственной инициативе.

— Так и запишите!

— А ты подпишешь?

— Ну-у…

Максим взял номер телефона, позвонил Планидкину и сказал, что везет Никишина. К Лазареву он его не повез.

* * *

Динамо. Снова динамо. И Козоева Ева продинамила, и от близости с Трутовым отказалась в последний момент. Но в историю влипла. А история, не зря говорят, имеет свойство повторяться. Если это история Евы. Морально неустойчивая она. Может, она и старается держаться в рамках, но рано или поздно ее снова занесет на повороте. И тогда очередному Никишину не придется ее насиловать, сама отдастся. Да и сам факт, что Ева поперлась в гости к постороннему мужчине, убивал. Убивал морально. Убивал будущее с Евой. Впрочем, Артем уже поставил на их отношениях крест. И закрепил это дело водкой. Вчера в хлам надрался, но ничего, на службу прибыл вовремя. А там и ребята с богатым уловом подоспели.

Малахов сидел за столом, перед глазами протокол допроса. Планидкин знал свое дело, записал со слов подозреваемого четко и разборчиво, изложил подробно и юридически грамотно. Папка с протоколом легкая, граммов пятьдесят, не больше, но прихлопнуть ею можно было не только муху. Пантусов уже опустил голову под тяжестью изложенных фактов. А Малахов продолжал давить на него.

— Ты Борщевика убил, — сказал он.

Никишина-младшего обработали со знанием дела, Артем практически не сомневался в реальности его показаний. Ева приехала к нему в дом добровольно, но после бокала шампанского собралась уходить. Никишин рассвирепел, набросился на нее, а в это время его брат привез в дом дорогого гостя, от которого давно уже собирался избавиться за ненадобностью. Борщевик решил покрасоваться перед Евой, набросился на Никишина, но тот оказал сопротивление, кием продырявив ему шею. Борщевик взбесился, его телохранитель набросился на Никишина, но нарвался на Челдышева и Антипова. А Пантусов расправился с недобитым Борщевиком.

— Но вряд ли ты сделал это без команды Никса, — продолжал Малахов.

— Вранье все это. От первого до последнего слова, — скривился Пантус.

— От первого слова?

— Ну, с Лазаревой все верно, баба не хотела, Эдик к ней полез, Борщевик врубился. Тут все верно.

— А кто его убил?

— Ну кто…

— Мы ведь кровь Борщевика на месте преступления нашли. И тело его найдем. И Никса возьмем… Эдик на тебя показывает, и Никс это подтвердит.

— Не подтвердит, — буркнул Пантус.

— Потому что сам команду дал?

— Не было ничего.

— Было. И в убийстве Борщевика обвинят тебя… Уже обвинили. Никишин-младший уже дал показания. Ты убийца! А Борщевик человек уважаемый, если тебя вдруг за него замочат… А тебя убьют! И не важно, как все было на самом деле!.. Возможно, Борщевика сам Никс и убил. Но свалили все на тебя. Ты стал козлом отпущения. Теперь тебя будут мочить. И никто за тебя не заступится. Нам зачем? Тебя убьют, дело закроют, мне крест на грудь, а тебе крест на могилу. Ну а Никс дальше будет как сыр в масле кататься. Ему хорошо, а тебя черви сожрут. Тебе это нужно?

— Я не знаю.

— Что ты не знаешь?

— Никс так не может…

— Как не может? Думаешь, он застрелится после того, как с тобой вопрос решит?… А он с тобой вопрос решит! Он уже решать начал! Его брат все на тебя валит!.. А кто там с вами был, кто там все видел? Антип мертв, Челдышев… — Малахов запнулся. — Где Челдышев, мы обязательно выясним.

— Нет Челдышева, — качнул головой Пантусов.

— Как это нет?

— Я вообще не знаю, как он поднялся, как пошел… Еще и мужика какого-то завалил.

— Челдышев завалил?

— Ну а кто?… Шел, говорит, по дороге, смотрит, машина останавливается, мужик выходит с монтировкой. Наорал на Челдышева, замахнулся, а потом бац, извини, говорит, ошибочка вышла. Ну, Челдыш эту ошибочку исправил. Монтировку отобрал и по голове. А удар у него, блин…

— Челдышев сам про ошибочку рассказал?

— Да.

— Кому?

— Ну так он Кеше позвонил, они с Пикалем подъехали, поговорили. А потом все.

— Что все?

— Не стало Челдыша.