Нежный огонь любви

— Ты так на меня смотришь, что приходится признаться: я больше в этом не уверен. Но я знаю, что Гонщик мертв. Иначе просто быть не может. У нас есть только немного доверия, так что будем исходить из того, что имеем.

Он продолжал протягивать ей лапу.

Он был прав. Все, что у них сейчас есть, — это немного доверия и остатки здравого смысла. Зельда нерешительно прикоснулась к кожистой ладони. Нечеловеческие пальцы сжали ее руку. Она закрыла глаза. Все. Конец. И тут постепенно мир снова стал нормальным. Сжавшая ее пальцы рука была теплой и знакомой. Зельда немного успокоилась.

— Ты была права. — В голосе Расчета звучали усталость и облегчение. — Что бы это ни было, но это была всего лишь иллюзия.

— Да, — дрожащим голосом проговорила она. — Но она была такой правдоподобной! Я боюсь открыть глаза.

— Не бойся. Пока ты держишь меня за руку, ты можешь напоминать себе, кто я. Поверь — мне ты больше не напоминаешь Гонщика.

Зельда нерешительно посмотрела на него сквозь ресницы. Увидев лицо Расчета, она облегченно вздохнула.

— Ты снова нормальный, — сообщила она ему.

— Это кто говорит? — чуть улыбнулся он.

— Что произошло в корабле? Я увидела позади тебя странную вспышку, и ты упал. Когда я вернулась посмотреть, что случилось, навстречу мне шагнуло синее чудовище.

— Не знаю. Меня сбил с ног какой-то удар. Я потерял кварцфонарик. Когда я снова встал, ты кричала. Но внешне ты была Кордом Гонщиком. А я чувствовал себя нормально. Я по-прежнему выгляжу как раньше?

Она кивнула, но не стала выпускать его руку, опасаясь, что он снова превратится в чудовище.

— Мне надоело, что в мою голову все время кто-то лезет.

— А разве не ты считала, что телепатическая связь — это высшая форма оргазма? Зельда возмутилась:

— Я никогда ничего подобного не говорила!

— Прошу прощения. Не правильно понял, наверное.

— Телепатическая связь голубей — это прекрасное, творческое, тонкое чувство. Это не… не оргазм. И это не какая-то гадкая иллюзия.

— Откуда ты знаешь? Ты ведь никогда его не испытывала, правильно?

— Совсем не обязательно что-то испытывать, чтобы понимать, в чем суть.

— Я все забываю о твоей образованности. — Расчет направился обратно к зазубренной пробоине. — Крикни, если я снова начну превращаться в синее чудовище.

— Я прямо сейчас начну кричать. Расчет, по-моему, нам надо отсюда выбираться.

— Согласен. Я просто хочу сначала попробовать найти мой кварцфонарик. — Включив для освещения

Пламенник, он снова просунул голову в корабль и начал его осматривать. — А, вот он! Он нам сегодня понадобится. Побудь здесь, пока я его достану.

Когда ты прошлый раз залез в корабль, ты вышел оттуда мерзким синим чудовищем. Я не уверена, что смогу это вынести во второй раз.

Расчет уже был внутри — поднимал фонарик. Он включил его в последний раз.

— Смотри, Зельда. Если я держу его под определенным углом, то, кажется, могу заглянуть в этот ящик. Голуби небесные! По-моему, это скелет.

Наклонившись внутрь корабля, Зельда разглядела огромные челюсти, еле видные сквозь крышку. Ее передернуло.

— Ты только посмотри на его зубы! Расчет ухмыльнулся:

— Можно не сомневаться: хищник. Зельда взглянула на его собственный оскал:

— Его зубы напоминают мне твои. Расчет, если ты сию минуту отсюда не выйдешь, святоши свидетели, я… — Вспышка черного света, вырвавшегося из торца ящика, заставила ее замолчать. Снова начались разряды энергии, но не такие сильные, как в первый раз. — Свет! Расчет, то же самое было в прошлый раз!

Расчет почувствовал такой же обжигающий удар, что и раньше. Разряд полоснул по нему, но на этот раз слабее: он не упал, а только опустился на колени. Сжав обеими руками бластер, он прицелился в источник зловещего света и сделал два выстрела. Корабль тряхнуло от небольшого взрыва. Зельда закричала. А потом все стихло.

Расчет осторожно поднялся и стал смотреть, как в дальнем конце длинного ящика мигает и постепенно гаснет свет:

— Зельда?

— Я цела, Расчет. Ты не изменился. Что случилось?

Расчет взглянул на обуглившееся устройство, из которого исходили разряды энергии и странный свет.

— Что бы это ни было, теперь оно бесполезно. На Ренессансе техника часто отказывает.

Зельда была несказанно рада, что больше ничего не произошло. Когда наконец показался лагерь — совершенно такой же, как при уходе, — она улыбнулась и тут же побежала к палатке.

— Мне не терпится переодеться. Волчья привычка не переодеваться целый день сама по себе достаточно неприятна, но ходить в одном и том же три дня подряд просто ужасно.

Проходя мимо затихших экранов, она уже расстегивала свою просторную рубашку.

— Подожди минуту, Зельда. Давай-ка я сначала проверю, не вздумала ли какая-нибудь тварь поселиться в нашей палатке, пока мы прогуливались. Защитные экраны отключились как минимум сутки назад.

Расчет едва успел поймать ее за руку.

Зельда тут же остановилась.

— Да, конечно. Я забыла.

— Если хочешь здесь выжить, лучше ничего не забывать.

Обогнав ее, Расчет осторожно открыл клапан палатки, держа бластер наготове.

— По-моему, здесь можно выжить только благодаря везению.