Нежный омут

Вечером я забирала Женьку с репетиции, так как у него сломалась машина, и он попросил меня приехать, а заодно вместе провести остаток этого дня. Мы немного побродили, разговаривая ни о чем. Парень мне нравился, очень нравился, но внезапно я поймала себя на мысли о том, что не испытываю постоянного желания быть с ним вместе, держаться за руки, целоваться до полной потери пульса, ну и так далее по списку безнадежных влюбленных. Внезапно промелькнувшая мысль о том, что вначале наших отношений я понятия не имела, как заставить Женьку быть… активнее, заставила меня покраснеть, потому что сейчас была абсолютно не к месту.

Кажется, я сама не знаю, чего хочу.

Очень хочется посоветоваться с кем-нибудь близким, но на ум приходит только Дашка. Да, я ей доверяю, моя подруга самая идеальная кандидатура для того, чтобы в свое удовольствие изливать ей душу, но… я не могу. Мне отчего-то стыдно признаться ей в том, что я крупно сглупила. Все это – вялые подобия отношений с Женькой, стремительное наступление Кайдалова, мои метания – для меня самой представляется настолько глупым, что я попросту не рискну поделиться всем этим с кем-то еще, пусть даже с лучшей подругой. Дашка решит, что я просто спятила, и будет права.

А на следующий день я не смогла пересилить себя и пропустила кайдаловскую лекцию. Мне было страшно, потому что выдержать целую пару в одном помещении с ним, да еще и в присутствии нескольких групп, представлялось непосильной задачей. Да, у меня будут проблемы на экзамене, и да, это вовсе не выход из тупикового положения. Именно это я повторяла себе утром, когда собиралась на пару, но в последнюю минуту сама разбила свои же убеждения в пух и прах, забив на все и оставшись дома.

На следующую по расписанию пару я успевала, поэтому, быстро собравшись, выскочила из квартиры и направилась к машине. Возле нужной аудитории оказалась раньше всех своих одногруппников, которые все еще сидели на лекции по ненавистному матану. Закинув сумку в пустой кабинет, я вышла в коридор и устроилась на свободной скамейке. Университетский WI-FI ловил преимущественно в этом корпусе, но не во всех аудиториях, поэтому мне, чтобы скоротать время и проверить почту, пришлось выползти из аудитории в коридор.

Звонок прозвенел, и спустя пару секунд из ближайших ко мне аудиторий гурьбой посыпались студенты. Я заметила нескольких своих одногруппников, но Даши среди них не было. Скорее всего, подруга атакует буфет и здесь появится вместе со звонком на следующую пару, а может, даже припоздает немного. Мне хотелось надеяться, что так и будет, и сегодня мы непременно с ней увидимся. Но что-то подсказывало, что в этот день Дашка может вообще не появиться в университете.

На моей страничке в соцсети Женька оставил сообщение. Я как раз набирала ему ответ, когда совсем рядом послышался голос, от которого меня резко бросило в леденящую дрожь.

- Привет, Марта, - и его обладатель невозмутимо уселся рядом со мной.

Палец замер на одной букве, которая, оказавшись зажатой, в большом количестве продублировалась в набираемом мною тексте. С затаенной надеждой, что мне это лишь чудится, я повернула голову и, разумеется, сразу же смогла лицезреть Кайдалова во всей его неоспоримой красе. А тот без всякого стеснения уже с интересом читал мое сообщение.

- Если бы такое прислали мне, я бы ничего не понял, - заметил он, имея в виду, конечно, зажатую букву.

Словно опомнившись, я поспешно нажала на верхнюю кнопку, и экран телефона, мигнув, погас.

- Что вы хотите?

- А это еще нужно объяснять? Вы пропустили мою пару, - совсем другим, официальным тоном завел Кайдалов, зеркально перенимая себе мою интонацию.

- И что? У меня есть уважительная причина.

А голосок-то заметно дрожит. Глупо себя обманывать надеждой, что он не слышит этого.

- На моих парах уважительной считается только смерть. А вы, по-моему, еще не умерли.

- Смешная шутка, - поморщилась я недовольно.

- Я вообще веселый парень, вы просто плохо меня знаете. Так что там у вас приключилось?

- Послушайте, я напишу объяснительную в деканат, вас это устроит?

- Я могу просто не ставить н-ку, если посчитаю вашу причину достаточно серьезной для пропуска моего занятия.

- Извините. Я не хочу говорить об этом.

- Тогда н-ки не миновать, - Кайдалов развел руками и вновь посмотрел на меня с нескрываемым весельем в поблескивающих серых глазах.

Его взгляд было трудно выдержать, поэтому я немедленно отвела глаза, уставившись в собственные крепко сведенные колени. Совсем некстати вспомнился тот день, когда он целовал меня, требовательно, с нажимом, проникая своим языком в мой рот. А самое паршивое, что мне это реально нравилось, от его случайных прикосновений кружилась голова и подкашивались ноги, мозг отключался и требовал отныне слушать лишь плавящееся в чужих ладонях тело.