Нежный омут

- Эй, ты же не собираешься упорхнуть, оставив меня без продолжения?

- Ты… - начала было я, но Кайдалов предупреждающе качнул головой.

- Прежде чем что-то сказать, посмотри на себя. Взъерошенная, с горящими глазами, мягкая и податливая, почти как воск. Если бы я не остановился, то сейчас весь этаж мог бы подняться от твоих криков.

Мы молча смотрели в глаза друг другу, я – с нескрываемой злостью, задетая его прицельными, а главное, совсем недалекими от правды словами, он с неизменной издевкой. А телефон в сумке продолжал заходиться звучными призывами сдвинуться с места и принять входящий вызов.

Кайдалов снова был прав, хоть мне и хотелось на миг забыть о хорошем воспитании и рассыпаться в бурных отрицаниях. Вместо этого я молчала, с ужасом представляя, какой он меня сейчас видит и как жутко, должно быть, я выгляжу со стороны.

Не нужно было идти сюда. Приближаясь к кафедре, я вовсе не думала падать ничком в его объятия, напротив, собиралась разобраться с Кайдаловым за невинно пострадавшего Женьку, а на деле вышло… то, что вышло. На краткий миг потеряв голову, я едва не оказалась соблазненной собственным преподавателем на кафедре математического анализа, и это, по сути, так паршиво, что прочие слова вовсе излишни. Я почти упала на самое дно.

- Так что, мне закрывать дверь? – выжидающе глядя на меня, Кайдалов едва сдерживал смех, наверняка догадываясь обо всех моих внутренних противоречиях, не дающих спокойно послать его к черту и гордо удалиться прочь.

- Сергей Викторович, вы – скотина, - с чувством сказала я.

- Чертовски верное замечание.

- Если бы все ваши поклонницы знали о том, что сейчас узнала я, увидели бы вас таким, каким вижу я, вы бы лишились значительной части своих обожательниц.

- К которой вы, стало быть, не принадлежите? – подсказал издевательски, намеренно следом за мной начиная «выкать», соблюдая необходимую субординацию в отношениях преподавателя и студента.

- Можете кривляться, сколько угодно.

Я оттолкнула его от себя, спешно спрыгнула на пол, подняла сумку и выскочила за дверь, спиной чувствуя пробирающий насквозь взгляд.

Глава 12

ГЛАВА 12

Наверное, самые счастливые существа на свете – черепахи. Так легко спрятаться от всех бед, невзгод, забот и печалей, всего лишь втянув голову в безопасный панцирь. Просто, и совсем не требует приложения усилий, а буря, не на шутку разыгравшаяся снаружи, тем не менее уже не страшна.

Я не черепаха, хотя те, кому выпадало хоть раз меня дожидаться, могли бы с этим поспорить.

Все-таки, если на секунду предположить, что спасительный панцирь у меня имеется, нетрудно представить, каким он выглядит сейчас – весь в разломах и продолговатых трещинах, он больше не способен укрыть от проливного дождя и уже не выполняет свою основную, защитную функцию. Внутри больше не тихо и безмятежно – там вовсю гуляет свирепый ветер.

Раньше меня было очень трудно задеть, я от природы спокойный и уравновешенный человек, точно знающий, что даже самый сильный дождь не может идти вечно. Но теперь все кардинально переменилось, и мой личный ветер перемен обладал вполне определенным именем.

Я бесцельно валялась на диване и деградировала, тупо уставившись в работающий телевизор. Один канал сменялся другим, а интересной передачи все не находилось – то, что в данный момент транслировалось в эфире, смотреть можно было лишь с закрытыми глазами, без звука, желательно с выдернутым из розетки штепселем телевизора.

Воскресенье. Вот и объяснение моему вопиющему безделью в самом разгаре дня. На учебу идти не нужно, а других дел вроде бы нет и возникнуть не может. Да и не хочется мне покидать родные стены – кажется, так бы и валялась на этом диване весь день напролет, полностью предавшись лени.

В который раз пощелкав пультом, я несколько минут честно пыталась проникнуться духом ушедшего времени при помощи рассказов всезнающего Леонида Каневского, а потом зазвонил телефон.

Кому там я понадобилась в разгар воскресного дня? Разговаривать ни с кем не хотелось, поэтому я даже не пошевелилась, рассудив, что ничего важного этот звонок все равно не скрывает. Однако неизвестный мне звонящий никак не успокаивался, и я, вздохнув, сползла с уютного дивана и поплелась на раздражающие звуки мобильника.

Увидев на дисплее округлую физиономию Малыша, вывалившего на всеобщее обозрение богатое содержимое своей челюсти, я едва не вытаращилась от удивления. Такие люди нечасто балуют нас звонками, нужно торопиться, пока сам Малыш снизошел до общения. Устроившись с телефоном прямо на ковре, я нажала кнопку принятия вызова.

- Малыш, ты, случаем, не перегрелся в этой своей деревне? – поинтересовалась сходу, не дожидаясь, когда он сам меня поприветствует.

- В смысле?

- Сам звонишь, да еще вроде бы не по ошибке…

- Мартышка, ты что, не с той ноги встала? – изумился Малыш.

- С той, с той. Просто за те несколько дней, что я безуспешно пытаюсь с тобой пообщаться, порядком отвыкла от звуков твоего голоса.

- А-а… Я сейчас аппаратик-то включил, и, значит, увидел все пропущенные звонки. Случилось чего?