Нежный убийца

— Но я просто не могу прятать голову в песок. Не имею права! Пока Марина была жива, я как мог гнал от нее эти мысли о Саше, пытался успокоить, облегчить ее страдания. Но теперь, когда ее нет… Она ведь так и умерла с этой самой мыслью: что убийца нашего сына безнаказанно бродит где-то поблизости. Разумеется, это только навязчивая идея, не более того… Вы помните, конечно, что я рассказал вам тогда в Тарасове о Маринином здоровье. Но… Я должен исполнить свой долг перед памятью жены. Чтобы душа ее успокоилась наконец. И чтобы облегчить свою душу, если угодно. Одним словом, я прошу вас провести расследование и выяснить правду о гибели моего сына. Какой бы она ни была, эта самая правда. Вы сделаете это, Татьяна? Дочь сказала, вы уже и дело Сашино посмотрели…

— Признаться, да. И кое-что в этих материалах действительно заставляет усомниться, что мы имеем дело с несчастным случаем. Так что я скорее всего ввязалась бы в расследование из чисто профессионального интереса, даже если б вы, Виктор Петрович, меня не уполномочили. Но я рада, что наши интересы совпали. Считайте себя моим клиентом.

Мы уточнили финансовые детали нашего сотрудничества, что не потребовало ни много времени, ни больших усилий: такса на мои услуги не вызвала у Ветрова никаких эмоций. Он только извинился за то, что оставит меня ненадолго, и через пару минут вручил мне вполне достаточный задаток.

Так как бригада наших кофеваров все еще не показывалась, я решила воспользоваться отсутствием Ангелины и уточнить еще некоторые «технические подробности» — касательно смерти самой Марины Алексеевны.

Проявив — в который раз! — чудеса самообладания, ее муж рассказал, что несчастная скончалась вечером того же дня, когда домашние привезли ее от меня. Трагическая развязка наступила нежданно. Дорогой Марина проснулась после успокоительного укола и попросила остановиться в лесочке — подышать воздухом. Всем показалось, что чувствует она себя неплохо — даже улыбалась. Муж собрал ей букетик полевых цветов… По приезде в Сольск Виктор Петрович, разумеется, поспешил на службу: время к обеду, а командир еще не показывался в части! Как назло, там его уже ждало несколько мелких «ЧП», так что Ветров с головой ушел в служебные обязанности. Правда, это не мешало ему время от времени позванивать домой — справляться о состоянии супруги: в последние месяцы это накрепко вошло в привычку. Все шло более-менее нормально, но около пяти часов пополудни Алексей ответил ему по телефону, что Марина сильно разволновалась после визита своей старой подруги, и Яна снова была вынуждена сделать ей укол. А в восемь с какими-то минутами, когда генерал уже собирался домой, раздался звонок, и «домашний доктор» сбивающимся голосом прокричал: «Виктор, скорее! Марина впала в кому!»

Но когда через двадцать минут, едва не пополнив по дороге сводку дорожно-транспортных происшествий, Ветров выскочил из машины у своего дома, навстречу ему уже бежала заплаканная Яна… Алексей в это время отхаживал племянницу, лишившуюся чувств. Марина Ветрова умерла несколько минут назад.

— Таким образом, — подытожила я, — официальная причина смерти…

— Инфаркт. У нее остановилось сердце. Но Алексей не исключает, что причиной могла послужить передозировка какого-то сильного наркотика.

— Но как это возможно?! Ведь Марина Алексеевна весь день была под наблюдением двух медиков: брата и его невесты!

— То-то и ужасно, что не уберегли… Алексей намекнул, что тут может быть замешана подруга Марины, Ольга Зарецкая. Мол, она единственная, с кем Марина виделась в день смерти, и только она могла пронести в комнату жены какое-нибудь зелье. Но это же полная чушь! Я ему так и сказал. Я знаю Ольгу Петровну: это глубоко порядочная женщина. И с Мариной ее связывала самая сердечная дружба… Да ну нет, чушь! Только не она.

— А где сейчас эта Зарецкая?

— Улетела. В Ленинград, тем же вечером. Когда вышла на пенсию — она намного старше Марины, — уехала к сыну. Сейчас приезжала в Сольск дня на три — навестить родню и друзей. Мы говорили с ней по телефону. Торопилась вернуться в Ленинград, потому что должна была лечь там на операцию на сердце. Поэтому мы и не стали сообщать ей о похоронах: своих проблем у женщины хватает. Дочь сказала, она зашла к нам прямо перед автобусом на Тарасов.

Нет, пожалуй, подозревать Ольгу Петровну мы пока не будем. Ветров прав: чушь! Но ленинградский адресок этой дамы надо будет записать — на всякий случай.

— Но если и в самом деле причиной смерти вашей жены стало наркотическое отравление, то где она взяла наркотик? Должно же быть какое-то объяснение!