Нежный вечер в Исландии

— Но ты сказала. А это значит, что ты так думаешь. Какие обещания, Винтер? — Дженни вздохнула. — Ты же знаешь, как это бывает, когда ворошишь прошлое. Никто не хочет туда возвращаться.

Винтер подумала о тех ужасных днях, неделях и месяцах после того, как потеряла ребенка. После того, как ушла от Джоша. Когда все, что у нее было, — это комната у Дженни и боль воспоминаний.

— Нет, — согласилась она.

— Вот поэтому ты мне и расскажешь, — настаивала Дженни.

— Я не за это тебе плачу, — упиралась Винтер.

— Я делаю свою работу за деньги. Но кроме того, ты — моя семья, и я уверена, что ты сделала бы для меня то же самое.

Винтер знала, что это правда. А это означало, что позже ей придется задать гораздо больше вопросов о Лиаме. Но пока что…

— Он все еще хочет жить за частоколом, — сказала она со вздохом. — Он говорит, что изменился, но я знаю его, Джен. Он хочет идеального романа, идеальной жены, идеальных детей… а я не могу ему этого дать. Я просто не могу.

В глазах Дженни светилось сочувствие.

— Ну, есть совершенство, и есть совершенное для него. Может быть, в наши дни его больше интересует второй вариант?

— Я так не думаю. Мировоззрение Джоша сформировалось благодаря идеальному браку его родителей, не говоря уже об идеальных отношениях его брата. Сейчас он об этом не думает, но настанет день, и он поймет, что не сможет быть счастливым без идеала, а я не смогу смириться с тем, что снова потеряю его.

— Но ты ведь сильно изменилась за эти пять лет, что, если и Джош тоже? — заметила Дженни.

У Винтер екнуло сердце то ли от надежды, то ли от того, что самолет вошел в зону турбулентности.

Она тряхнула головой:

— Я не могу рисковать снова.

Именно поэтому они будут соблюдать договоренности. И это единственный способ не остаться снова с разбитым сердцем.

Квартира, которую Джош арендовал в Лос-Анджелесе на время следующей съемки, казалась пустой и неуютной, хотя по сравнению с предыдущим спартанским гостиничным номером капризничать было нелепо. Вот только он знал, что на самом деле означало его настроение — рядом с ним нет Винтер. Бросив ключи на кухонный стол, он повесил куртку, достал из кармана телефон и плюхнулся на кожаный диван, чтобы позвонить ей.

Восьмичасовая разница во времени между Лос-Анджелесом и Лондоном плюс разные графики работы значительно усложняли общение, но пока им это удавалось. За неделю, прошедшую с тех пор, как покинули Исландию, они почти каждый день общались по видеосвязи или переписывались в те дни, когда это было невозможно.

— Привет, — поздоровался Джош, увидев на экране любимое лицо. — Как дела?

— М-м-м… Хорошо. Ты, как вижу, сегодня рано закончил, а у меня был длинный день. — Винтер устало улыбнулась.

— Но ты же прилетишь в следующий выходной? — забеспокоился он, стараясь не показать, как сильно соскучился. Винтер по-прежнему осторожно относилась к их планам на будущее. И Джош пытался научиться плыть по течению и принимать каждый день таким, какой он есть.

Он, похоже, понимал ее нежелание планировать далеко вперед.

В последний раз, когда они пытались это сделать, их помолвка длилась полгода, поженились они меньше чем через год, и вся их совместная жизнь была распланирована во время ночных разговоров и мечтаний шепотом.

И все это полетело в тартарары. На этот раз он был готов замедлить темп ради достижения заветной цели — снова быть с Винтер.

— Конечно, я прилечу, — заверила Винтер. — Я имею в виду, мне все равно нужно быть на церемонии награждения, верно?

На церемонии они будут оба, но каждый сам по себе. А потом они поедут к нему и насладятся обществом друг друга по полной программе.

Это все временно, успокаивал он себя. Пока они скрываются от посторонних глаз, чтобы окончательно разобраться в том, каким они видят будущее. Вот и все.

Однажды он снова сможет гордо появиться на публике рука об руку с Винтер, как самый счастливый мужчина в Голливуде.

Просто время еще не пришло.

— Я не готова, — извиняющимся тоном сказала Винтер, когда он спросил о церемонии награждения во время одного ночного телефонного звонка. — Ты же знаешь, что появиться вместе равносильно объявлению о нашей второй помолвке. А это не так… Я не могу этого сделать.

Он знал, что она права. Выход на публику заставил бы их точно определить, что между ними происходит, прежде чем у них появился бы шанс разобраться в этом окончательно.

Однако это не означало, что ему нравилась идея скрывать их отношения.

— Но ты прилетишь раньше? — Ему нужно было побыть с ней наедине, прежде чем придется притворяться на публике ее бывшим мужем.

— Да, — пообещала она. — Мы увидимся до вручения наград. Я надеюсь, что смогу приехать на несколько дней раньше.

Тугая пружина, сжимающая его сердце, немного ослабла. Она не отстранялась, не покидала его после той волшебной недели в Исландии. Она просто проявляла осторожность.

Защищала их частную жизнь.

Он это понимал.

— Было бы здорово, — заметил он. — И нам не нужно будет бояться нарваться на папарацци, потому что все это время мы проведем в постели…

Винтер рассмеялась, чем немного подняла ему настроение.