Нежный взгляд волчицы. Мир без теней.

     В конце концов, чтобы не увязнуть в мелких дрязгах, Сварог отыскал неплохое решение. С помощью придворного художника и опытных мастеров-чеканщиков быстренько изготоаил байзу на цепочке на манер полицейских блях. А Интагар моментально отправил полиции протектора строгай циркуляр: задержанных с такой байзой немедленно отпускать, если их прегрешения хоть и подлежат Карному кодексу, но не вышли за рамки обычных кабацких драк, если обошлось без смертоубийства и серьезного членовредительства. С тех пор бляха пару раз сработала. О том, что единственным ее обладателем стал Картеш и король не намерен число счастливчиков умножать, полиции, разумеется, никто не сообщил...

     Исподтишка наблюдая за камердинером, Сварог окончательно уверился: что-то не в порядке. Накрывая на стол, Фолькош три раза подряд сделал промахи, недопустимые для опытного слуги, тем более в третьем поколении. Сначала бутылка громко стукнула о край тарелки, потом Фолькош уронил вилку и едва успел подхватить ее на лету, и наконец, едва не опрокинул один из соусников, ставя его на стол, многовато, даже для начинающего непозволительно... В чем тут может быть дело?

     Дети, быть может? Вдовец Фолькош воспитывал сына и дочь в которых души не чаял - по докладу Интагара, при поступлении eго в должность просветившего Фолькоша получше, чем ренгеном, о котором представления не имел. Сыну одиннадцать, может быть, связался с дурной компанией уличных мальчишек, каких в Латеране хватает?

     Неубедительно. В этом случае камердинер, пожалуй, сумел бы справиться своими силами, в крайнем случае, прибегаув к помощи кума, служившего в квартальном полицейском участке. Гораздо вероятнее, дочь - ей пошел шестнадцатый год, как говорят люди Интагара, красоткой растет...

     Именно в этом возрасте иные девицы начинают доставлять массу хлопот родителям. Появляются первые вполне взрослые желания, а в голове - ветер. Брачный возраст на Таларе как раз и начинается с пятнадцати лет. На деле крестьяне женят сыновей и (гораздо менее охотно) выдают замуж дочек и в четырнадцать, и в тринадцать. К легкости нравов, а уж тем более распущенности это не имеет ни малейшего отношения. Работает извечный крестьянский рационализм: жена сына - лишняя пара рабочих рук в хозяйстве (соответственно, отдать дочь замуж - лишиться пары рабочих рук). Эта традиция тянется в деревне с незапамятных времен и приобрела такой размах, что с ней совершенно не борются. Разве только староста, сельский стражник и сельский писарь усматривают прекрасную возможность получить мелкую мзду - и получают, строго оговоренную той же традицией.

     Пожалуй это версия, вполне имеющая право на жизнь. У пятнадцатилетней горожанки свободно может появиться не просто воздыхатель, а любовник, дело вполне житейское и не такое уж редкое. Любимая доченька завела кого-то, кто папе пришелся категорически не по нутру - быть может, вполне справедливо. Можно пойти дальше и предположить, что дочкин амант не по зубам ни Фолькошу, ни его куму, допустим, гварлеец или даже дворянин, мало ли таких парочек? Вот и оказался верный камердинер в расстройстве чувств, а к Сварогу обращаться по каким-то своим причинам не хочет.

     И Сварог наугад спросил:

     - Как дети, жамый Фолькош? Как дочка, хлопот не доставляет?

     Ага! При упоминании о дочке камердинер явно замялся и постарался не встречаться взглядом со Сварогом. Ответил не сразу, глядя в сторону:

     - Никаких, ваше величество. Откуда хлопоты?

     К сожалению, вопрос Сварога был сформулирован так, что ответ на него не позволял определить, говорит Фолькош правду иди же врет. Более конкретных Сварог по размышлении задавать не стал. Была очень простая возможность одним махом разгадать загадку: поручить все Интагару, а уж его люди постараются, уже к вечеру раздобудут ответы на все загадки. Точно, дать такое поручение сразу после завтрака. Сварог терпеть не мог, когда у кого-то из его ближайшего окружения возникали тягостные проблемы. А уж бытовые сложности своего камердинера король в состоянии решить на счет «раз»...

     Ну все, Фолькош закончил сервировать стол, не допустив больше никаких промахов. Отступил на шаг от стола, оказавшись совсем близко к Сварогу, но вместо того, чтобы и по этикету, и просто по обычаю пожелать «доброго аппетита», уставился через плечо Сварога куда-то под потолок с таким видом, словно узрел привидение самого злокозненного облика.

     - Что такое? - спросил Сварог без всякого неудовольствия.

     - Ваше величество... - чуть запинаясь, сказал камердинер. - Извольте взглянуть... Гардина плохо приколочена, вот-вот отвалится...

     Пожав плечами, Сварог повернулся  спиной к Фолькошу...

     Сильный удар пониже левой лопатки противный скрежет металла о металл!