Нежным дается печаль

Но Вероника не слушала. Не глядя закидывала вещи в большую сумку и изо всех сил старалась отключить эмоции. Нужно попытаться это сделать, иначе просто не сможет уйти! Потом, когда боль немного утихнет, она попробует все проанализировать, попробует осознать, принять мысль, что придется жить без Влада… Хотя подсознательно знала: боль не пройдет. Никогда. И время не поможет. Жить без него не получится.

– Скажи, что ты это не всерьез! Я не верю! Остановись!

Пытается докричаться до нее, но напрасно. Сумка уже доверху набита ненужными вещами. Ненужными, потому что без Влада все теряет смысл. Рванулась к двери, но муж преградил ей путь:

– Я тебя никуда не пущу!

«Муж»! Еще ее, еще с ней связан… А потом станет мужем Арины и отцом ее ребенка. А Ника… Ника попытается пожелать им счастья, если, конечно, выживет к этому времени…

– Я все равно уйду, – прошептала обреченно. Горло все еще сжималось в режущих спазмах.

– Нет! – схватил за плечи и так сильно их сжал, что Нике показалось, будто хрустнули кости. Чудом извернулась и вырвалась, выбежала на лестничную клетку и бросилась вниз по ступенькам. Даже оказавшись на улице, продолжала бежать, пока кровь не запульсировала в висках, а в глазах не потемнело.

Только оказавшись на лавочке в каком-то парке, Ника наконец отчетливо поняла, что ушла. Все произошло как во сне. Видимо, это и есть состояние аффекта, когда ты делаешь что-то важное, переломное, но еще не осознаешь этого. Кто-то убивает, кто-то говорит то, о чем потом пожалеет, а кто-то просто оставляет все, как она. Потом приходишь в себя и ужасаешься тому, что сделал. Только уже поздно…

Где-то вдали занимался рассвет, но город все еще был окутан темнотой.

Глубокой, бесприютной, негостеприимной. И что теперь делать? Куда идти? Она же никого здесь не знает, не к кому попроситься на ночлег. Возвращаться к Владу и Арине? Нет, это плохая идея.

Почувствовав прохладу, Ника заглянула в сумку и начала перебирать вещи. К счастью, над головой горел яркий фонарь, давая возможность лучше рассмотреть то, что находится внутри. Нашла водолазку и сразу же надела ее. А глаза защипали от слез. Конечно, глупо было вот так резко все обрывать, убегать навстречу неизвестности, не зная, к кому обратиться за помощью… Но не так пугала эта неизвестность, сколько мысль, что Влада больше не будет в ее жизни. Того Влада. Вместо него будет другой. Чужой Влад подпишет бумаги о разводе, чужой Влад равнодушно посмотрит в глаза, прежде чем их дорожки навсегда разойдутся… Она бы поборолась за их счастье с любовницей, но с ребенком – никогда…

Несколько прохладных капель, упавших на лицо, заставили очнуться от мыслей. Ника подняла голову и закрыла глаза. Дождь вот-вот спустится, надо спешить… Нет, спешить уже некуда… Посидела так с минуту, но успокоиться не получалось. Тогда просто взяла сумку и бесцельно побрела вдоль парка. Дождь действительно хлынул, но Вероника даже не пыталась укрыться. Плевать. Хотелось лечь прямо на землю и завыть, а еще лучше – умереть. Она наклонилась и сжала в ладонях комок сырой земли. Вот и все, что у нее осталось. За плечами – ничего, только горести и разочарования. Влад навсегда для нее потерян, как и все то, что с ним связано. А то, что было до него, не считается.

Мать лишь обрадовалась, когда узнала, что она уезжает. Еще бы, наконец-то освобождает комнату! Из трех своих дочерей мать любит только Светку, самую младшую. Остальные у нее непутевые, толку от них, по ее мнению, уже не будет, так зачем тогда лишние рты? Ирка выскочила замуж в шестнадцать. Можно сказать, повезло: и скандалы их не видела, и матери не успела надоесть. А вот Веронике доставалось знатно. Каждый день попрекала то тем, то этим, придиралась ко всякому слову. Светка всегда ей поддакивала, отец не вмешивался. От мысли о том, что снова будет жить с ними под одной крышей, Нику передернуло. Нет, мать с сестрой житья ей там не дадут. Если и возвращаться в город, то жить отдельно! Даже на них и не рассчитывать.

Ника со злостью выбросила комок земли и прыгнула в первый попавшийся автобус. Только за ней закрылась дверь – на город обрушился бешеный ливень. Она устроилась у окна и стала с грустью смотреть, как капли скользят по прохладному стеклу и сливаются в одну дорожку, а потом снова расходятся в разные стороны…