Незнакомец из-за моря

— Что ж, хорошо, когда старым друзьям есть о чём поспорить за двадцать минут до первого часа первого января нового 1811 года. Я хотела поднять тост «Смерть французам», как делала последние двадцать лет. Но давайте лучше выпьем за нас — и за наших отсутствующих друзей.

II

Начало января в Корнуолле выдалось прекрасным и спокойным, мягкая земля и воздух пропитались влагой, в воздухе не чувствовался холод. Жестокая ярость, на которую способны здешний климат и море, ненадолго утихла. Впрочем, солнце почти не показывалось из-за тяжёлых серых облаков, но днём стало немного светлее, не то что две недели назад.

В один из этих дней Стивен Каррингтон спросил Клоуэнс:

— Вы как-то говорили про дом, Тренвит — он стоит неподалёку и принадлежит вашему кузену. Где это?

— За Грамблером. Ну, знаете, за деревней. Отсюда мили четыре.

— Может быть, нам прогуляться туда? Вы говорили, дому больше двух сотен лет, а я интересуюсь старинными постройками.

Клоуэнс колебалась.

— Да, официально он принадлежит моему кузену Джеффри Чарльзу, но на самом деле за домом вместо него присматривает отчим, сэр Джордж Уорлегган, а он не любит гостей.

— Он там живёт?

— О нет. Там только два егеря, они обо всём заботятся. Но сэр Джордж недружелюбно относится к нашей семье, и мама запретила мне туда ходить.

Стивен провёл рукой по густым волосам.

— Что же, я испытываю огромное уважение к миссис Полдарк и восхищаюсь ею. Я был бы последним негодяем, если бы стал уговаривать вас не подчиняться. Кстати, она очень красивая женщина.

— Мама? Да, наверное...

— Разве вы не замечали? Возможно и нет, вы ведь так похожи на неё.

— Думаю, совсем не похожа — волосы другого цвета, широкая кость, и форма лица не такая...

— Нет-нет, вы меня не поняли. Я хотел сказать, что миссис Полдарк — красивая женщина, которая совсем этим не гордится, меньше всех, кого я встречал. После стольких лет она всё ещё немного удивляется, когда при виде неё глаза мужчины загораются от восхищения. Я хотел сказать, что в этом вы похожи на неё. Вы так же... не сознаёте своей красоты.

— Если вы намеревались сделать комплимент, — сказала Клоуэнс, — тогда я вам очень признательна.

— Чем больше стараюсь выбраться, тем глубже тону, — улыбнулся Стивен. — Позвольте мне повторить — конечно же, я не хотел бы подталкивать вас нарушить запрет матери. Следует ли мне спросить у неё разрешения, чтобы пойти туда? Вместе со мной вам ничего не грозит.

— Мне и без вас ничего не грозит, — сказала Клоуэнс. Но вам незачем спрашивать маму. Если желаете, я провожу вас к воротам, и если они открыты, можем дойти до поворота дороги, откуда виден фасад дома.

Было уже около одиннадцати, впервые за несколько дней облака рассеялись, приоткрыв солнечный диск, тусклый, как монетка в шесть шиллингов на грязном полу.

Она пошли вдоль утесов. Клоуэнс понимала: если идти через долину мимо шахты, их наверняка увидят сортировщицы руды и начнут болтать. Там часто ходили раньше, пока Уорлегган не поставил заборы, и хотя ограды давно повалили или растащили, этой дорогой пользовались гораздо реже, чем когда-то. Большая часть её заросла дроком, а кусок утеса обвалился.

Море сегодня выглядело скучным, плоским и серым, как оловянная тарелка. Даже чайки умолкли. Всё вокруг затихло, будто в ожидании.

— Отец говорил как-то, что здесь был проход в Тренвит, о котором никто, кроме него, не знал, — заговорила Клоуэнс. — Он играл здесь с кузеном — с тем, что погиб на шахте.

— Он сказал, где?

— Где-то по этой дороге — через тоннель старой шахты. Он идёт под кухонными постройками и выходит наружу у колодца во дворе. Лет двенадцать назад, когда Джордж Уорлегган жил со своей женой в Тренвите, он запретил моему отцу входить в дом, и папа устроил ему парочку неприятных сюрпризов.

— И что тогда случилось?

— Думаю, дело у них доходило до драки, и не раз.

— Это тогда ваш отец получил свой шрам?

— А как вы узнали о шраме?

Стивен протянул руку, чтобы помочь ей перебраться через большой камень.

— Тот рисунок Джереми, это ведь ваш отец, да?

Клоуэнс легко взобралась вслед за ним, отвергнув протянутую руку.

— Папа воевал в Америке, ещё до женитьбы. Вот откуда шрам.

— И у Бена Картера есть похожий.

— Да... Вроде того. Почему вы заговорили об этом?

Стивен ответил не сразу. Он смотрел на море, где под гладкой поверхностью в сторону утёса шла тонкая линия внезапно появившейся волны.

— Бен Картер без ума от вас, так ведь?

Клоуэнс не отвела взгляд.

— Да, похоже, что так.

— А вы?

— Что вы хотите узнать? — едва заметно улыбнулась Клоуэнс. Что — я?

— Я имел в виду — есть ли у вас подобный интерес к нему?

— Есть или нет — разве я обязана вам в этом признаваться?

— Да... мне не следовало спрашивать. Разумеется...

Они подошли к каким-то полусгнившим опорам — это было всё, что осталось от когда-то крепкой ограды Джорджа.

— А чьи там овцы? — спросил Стивен, когда они вышли на первое поле. — Здесь усадьба Уорлеггана?

— Нет, овцы, должно быть, Уилла Нэнфана или Неда Ботрелла. Они арендуют эти поля у сэра Джорджа.

— Вон те овечки — у них скоро будут ягнята. Знаете, мне случалось помогать с окотом на ферме.

— Ого, я не знала.