Незнакомец (СИ)

Спустившись на подземную стоянку, Келер сел в свой Кадиллак Эскалейд и покинул территорию офисного центра. Он не беспокоился о том, что оставил офис без присмотра. Ведь есть Юджин, который, несмотря на свое небольшое расп*здяйство, все же человек ответственный, и легко сможет поговорить с потенциальными клиентами, если таковые объявятся. И Георг ему в этом поможет.

Глава 3

*Берлин*

(ВКЛ Red – Hymn for the missing)

Билл сидел в коридоре у кабинета, ожидая своей очереди. Он не боялся того, что ему предстоит перенести сейчас. Он даже равнодушно отнесся к тому, что пришлось самому идти в клинику, так как Эмма и Густав наотрез отказались становиться соучастниками «детоубийства». Каулитц так и не смог доказать двум дорогим в своей жизни людям, что делает это из благих намерений. Не ради себя, ради этого ребенка, которого он может обречь на несчастливое будущее.

«Ты сам веришь в свои слова?» - последнее, что спросил вчера вечером Густав, прежде чем скрылся в спальне, так и не дождавшись ответа на свой вопрос.

Верил ли Билл? Возможно,… где-то глубоко внутри себя он верил в то, что поступает правильно. Ему отчаянно хотелось в это верить. Он отчаянно нуждался в помощи со стороны, в поддержке, которую ему не дали. Каулитц не отказывался верить в то, что своим поступком отталкивает от себя лучших друзей. Почти что брата и сестру. Они ведь были вместе с самого детства. Еще со времен песочницы, когда маленькая Эмма подсела к двум грустным мальчишкам и предложила построить замок из песка. Ее теплая улыбка и ярко-голубые глаза так поразили друзей, что они согласились. Их первый замок вышел кривым, небольшим, с частично разрушенной стеной, которую Густав не смог нормально слепить. Позже, они не один такой замок построили. Некоторые из них в высоту были по два метра. Билл следил за развивающимися отношениями подруги и друга. Он первым узнал о том, что Эмма забеременела от Шеффера. Первым узнал о выкидыше. Они всегда были вместе, поддерживая друг друга и помогая. Но что произошло сейчас? Почему дорогие сердцу люди отвернулись? Юноша знал ответ на этот вопрос, но не хотел в него верить. Он боялся в него верить.

- Герр Каулитц! – громко позвала медсестра, вышедшая из кабинета.

Парень дернулся от неожиданности, но встал. Прошел в кабинет за медсестрой. Ему вручили больничную пижаму, ту, что завязывается на спине, и пригласили в мини-операционную. Увидев кресло, инструменты и доктора, Билл сжался. Его ноги будто свинцом налились. Сердце пропустило несколько ударов. В висках начала пульсировать кровь. Страх, неведомый доселе, сковал все его мышцы.

- Проходите, - поторопила его медсестра.

Сделав всего один шаг, Каулитц резко развернулся и подлетел к кушетке, на которой лежала его одежда. Быстро оделся и выскочил в коридор, на ходу натягивая толстовку и кепку.

- Еще один, - довольно улыбнулся доктор.

Билл бежал по коридорам больницы, что есть силы. Он хотел поскорее убежать отсюда. Хотел перестать чувствовать этот запах медикаментов, который, казалось, впитался в его кожу. Он хотел забыть ту операционную, из которой сбежал. Пытался не думать о том, что только что, своими собственными руками, чуть не убил СВОЕГО ребенка. Неважно, что он не помнит, кто отец. Второстепенно то, что он будет растить его один. Плевать, что родители Билла откажутся от него. Важны лишь две вещи – малыш и друзья, которые за все годы их дружбы ни разу не предали.

Добежав до парка, Каулитц рухнул на колени и заплакал. Он не мог сдержать слезы, которые только и ждали подходящего момента, чтобы вырваться наружу. Билл понимал, что это начинается истерика, но не собирался ее останавливать. В конце концов, ему можно сейчас нареветься от души, выплескивая вместе со слезами все то, что накопилось за последнее время… Проходившие мимо жители города не пытались узнать причину истерики незнакомого парня. Не пытались помочь. Город жил таким вот безразличием, и ты тоже становился его частью против своей воли.

* * *

Юноша вернулся домой поздним вечером. Густав и Эмма даже не посмотрели в его сторону, предпочитая делать вид, что он для них перестал существовать. Билл это понял и знал, как загладить вину, но боялся. Сейчас он боялся их реакции. Да, он не сделал аборт, сохранил жизнь своему малышу, но… Ему было стыдно за то, что он поставил свои страхи превыше мнения друзей и их любви к нему. Стыдно так, что хотелось провалиться сквозь пол или исчезнуть с этой планеты. Но он не мог этого ничего. Единственное, что он мог, это честно во всем сознаться и надеяться на то, что эти двое простят.

- Я не смог, - тихо прохрипел Билл, присаживаясь на первую ступень лестницы.

- Чего не смог? – уточнил Густав, посмотрев на парня.

- Сделать аборт… Я не смог.

- Милый, - Эмма вскочила с дивана и подбежала к юноше. – Билли, ты чего? – обхватив его лицо ладонями, она заглянула в карие глаза, наполненные слезами. – Дурашка, ты чего тут сырость разводишь? – прижав его голову к своему животу, она старалась успокоить, а сама начинала плакать.