Незнакомцы

В тот вечер семья всласть повеселилась. Финн решил, что минестроне – самое смешное слово на свете. Они с Эммой начали по очереди изображать похитителей. Они даже написали поддельное письмо с требованием выкупа в миллион долларов, а потом, просто чтобы подурачиться, ещё одно – с требованием минестроне на миллион долларов.

– Преступник должен быть совсем ненормальным, чтобы думать, что у нас хватит денег заплатить выкуп! – смеялась Эмма.

Она была права: Грейстоуны жили небогато.

«Но вчера ночью в подвале мама сказала “Пока не мои”, как будто боялась, что нас действительно могут похитить, – подумал Чез. – Что нам грозит опасность из-за того, что украли тех, других детей с такими же именами…»

В животе у него забурлило, и он опустил кусок тоста на тарелку.

Два года назад, хотя Финн и Эмма смеялись без умолку, мама пыталась объяснить, что вообще-то она не очень беспокоится насчёт похитителей.

– Это просто предосторожность, – уверила она. – Вдруг у меня сломается машина и мне придётся попросить кого-нибудь другого забрать вас из школы. Я хочу, чтобы вы понимали, кому можно доверять, а кому нет. Вот и всё.

«Потому что, кроме мамы, у нас никого нет, – подумал Чез. – У других детей двое родителей, мама и папа. Ещё у них есть бабушки, дедушки, тёти, дяди, двоюродные братья и сёстры, ну или родные, которые уже взрослые».

Кроме мамы – и друг друга – у Грейстоунов-младших родственников не было.

Во всяком случае живых.

У Чеза совсем пропал аппетит, и он отодвинулся от стола.

– Так, – сказала мама. – Ну, теперь вы знаете про госпожу Моралес, ваши чемоданы, кодовое слово и…

– А Ракету мы возьмём с собой? – спросил Финн.

Кошка как раз неторопливо зашла на кухню. Она дважды дёрнула хвостом, словно говоря: «Что? Вы обо мне чуть не забыли?»

– Ой… Э-э, у Сюзанны аллергия на кошек, – сказала мама. Она прищурилась и поджала губы, как будто только теперь задумалась, что же делать с Ракетой. – Наверное, я оставлю ей побольше еды и попрошу Сюзанну через день привозить сюда кого-нибудь из вас, чтобы сменить наполнитель в лотке.

Эмма подхватила Ракету на руки, хотя кошачий хвост из-за этого оказался в опасной близости к сиропу на тарелке.

– А вдруг Ракета заскучает? – простонала она. – Мы будем приезжать каждый день, чтобы она не грустила!

– Нет, – строго сказала мама. – Не надо требовать от Сюзанны слишком многого. Она и так оказывает нам большую услугу. Мы же не хотим причинить ей ещё больше неудобств?

Эмма зарылась лицом в серую шерсть Ракеты. Финн наблюдал, как у него с вилки стекает сироп. Поэтому Чез оказался единственным, кто заметил, как дрогнуло мамино лицо.

Мама поймала взгляд Чеза, и выражение её лица смягчилось.

– Я просто хочу, чтобы вы вели себя тактично, – объяснила она. – Я знаю, вы будете убирать за собой, и помогать по дому, когда потребуется, и…

– Похоже, неудобства будут у нас, – произнёс Финн.

Мама повернулась к детям спиной. Чез внимательно смотрел на неё – не задрожат ли мамины плечи. Но она просто стояла неподвижно целую минуту, а затем открыла кран.

– Так, пять минут до автобуса, – крикнула она сквозь шум льющейся воды. – Давайте уберём со стола и постараемся не опоздать!

В обычное время мама помогла бы им. В обычное время она бы заметила, что Чез съел всего два кусочка, а Финн только слизал со своего второго тоста весь сироп. В обычное время она бы увидела, что несколько непослушных прядей уже выбились у Эммы из-под резинки и она начала рассеянно накручивать их на палец. Через несколько минут её волосы должны были бы приобрести такой же хаотический вид, как у Альберта Эйнштейна, – как будто Эмма пыталась решить задачу по квантовой физике, или разгадать тайну путешествий во времени, или разобраться с ещё какой-нибудь сложной проблемой.

Чезу захотелось крикнуть: «Мама, посмотри на нас!»

Но он молчал, и она не обернулась.

Дети быстро убрали со стола, сложили тарелки в посудомойку и побежали за рюкзаками.

По крайней мере, мама проводила их до прихожей. Она поправила лямку рюкзака на плече Финна, а потом обняла всех по очереди.

– Хорошего вам дня в школе, – сказала она, прижав к себе сначала Финна, затем Эмму. – Слушайтесь учителей и госпожу Моралес.

Она вела себя как самая обычная мама, которая прощалась с детьми, отправляющимися на занятия.

А потом она подошла к Чезу и обвила руками его плечи, обхватив одновременно Чеза и рюкзак. Приблизив губы к правому уху сына, она шепнула:

– Ничего не забывай.

Чез отстранился.

– Подожди… Что? – смущённо спросил он, глядя на маму. – Ты сказала…

Но мама уже развернула его лицом к двери. Финн распахнул её и поскакал по ступенькам. Эмма придерживала дверь открытой для Чеза.

Мама слегка подтолкнула старшего сына.

– Иди, – сказала она. – И не волнуйся.

– Мама… – начала Эмма.

Но мама покачала головой и взялась за дверную ручку.

– Всё будет в порядке, – произнесла она таким тоном, словно пыталась убедить саму себя. – В полном порядке. Вы навсегда есть друг у друга. О! Автобус! Скорей!