Незнакомцы в поезде

Гай недоверчиво улыбнулся, хотя слова Бруно звучали весьма убедительно. Этот человек мог быть способен на преступление. Он мог быть сумасшедшим. Хотя нет, скорее отчаянным. Отчаянная скука богачей… Гай нередко беседовал о ней с Анной. Скука, имеющая силу скорее разрушительную, чем созидательную. Она не реже, чем нужда, толкает людей на злодейство.

— Мне это было нужно не для наживы, — продолжал Бруно. — Я нарочно украл совершенно неинтересные мне вещи.

— И что же вы украли?

— Зажигалку. Модельку автомобиля. Статуэтку с каминной полки. Цветной фужер. Какую-то ерунду. — Бруно пожал плечами. — Я еще никому, кроме вас, об этом не говорил. Я вообще не из болтливых. — Он улыбнулся. — Хотя у вас наверняка сложилось другое мнение.

— И как же вы это провернули? — спросил Гай, затягиваясь.

— Наблюдал за многоквартирным домом в Астории, выбирал время, а потом просто влез в окно с пожарной лестницы. Очень просто. Я это сделал, вычеркнул из списка и подумал: «Ну слава богу».

— Почему «слава богу»?

Бруно застенчиво улыбнулся.

— Да сам не знаю.

Он налил виски себе, потом Гаю. Гай смотрел на его неловкие, трясущиеся руки, которые воровали, на обкусанные до мяса ногти. Неуклюжие, как у младенца, пальцы вертели коробок спичек, пока не уронили его на засыпанный пеплом стейк. Гай размышлял о том, как скучно на самом деле преступление. Как часто оно совершается просто так, без причины. И кто бы мог подумать при взгляде на руки Бруно, на его купе, на его некрасивое, грустное лицо — кто бы мог подумать, что этот человек воровал?

— А вы расскажете теперь о себе? — любезно предложил Бруно.

— Да мне и рассказывать нечего.

Гай достал из кармана пиджака трубку, постучал ею по подошве ботинка, посмотрел на кучку пепла на ковре и тут же забыл о ней. Опьянение сильнее давало о себе знать. Мыслями он уже находился в Палм-Бич. Если контракт все же заключат, две недели пролетят незаметно и можно будет приступить к работе. Если повезет, развод не потребует много времени. Перед глазами сама собой, без всякого напряжения памяти возникла картинка из законченного проекта: невысокие белые дома в окружении зеленых лужаек. Гай вдруг ощутил гордость за себя, глубокое спокойствие и уверенность, что судьба к нему благосклонна.

— Какие дома строите?

— Ну, знаете, в стиле модернизма. Пока спроектировал пару магазинов и небольшой деловой центр.

Гай улыбнулся. Обычно он испытывал легкую досаду и желание закрыться, когда его расспрашивали о работе, но отчего-то сейчас был совсем не против.

— Женаты?

— Нет. То есть да, но мы расстались.

— О… Почему?

— Не сошлись характерами.

— И давно?

— Три года назад.

— А что не разведетесь?

Гай хмуро молчал.

— Она тоже в Техасе? — продолжал въедаться Бруно.

— Да.

— К ней едете?

— С ней я тоже намерен встретиться, чтобы обсудить развод.

Он стиснул зубы, тут же пожалев о сказанном.

Бруно осклабился.

— И что у вас там в Техасе за девицы?

— Хорошенькие. Некоторые.

— Но в большинстве ведь глупые, а?

— И такие встречаются. — Гай с улыбкой подумал, что Мириам, пожалуй, вполне соответствует представлениям Бруно о техасских девицах.

— А ваша жена?

— Довольно симпатичная, — ответил Гай осторожно. — Рыжая. Склонна к полноте.

— А зовут?

— Мириам. Мириам Джойс.

— Хм. Умная или дура?

— Не интеллектуалка. Но я и не искал себе такую.

— И любили небось безумно?

Почему он это спросил? Неужели так заметно? Бруно смотрел цепко, не мигая, не упуская ни одной мелочи, — он будто перешагнул порог усталости, когда сон необходим, и у него открылось второе дыхание. Гай вдруг понял, что эти серые глаза так пристально следят за ним уже не первый час.

— С чего вы взяли?

— Вы хороший парень. Очень серьезный. И женщины даются вам нелегко, правда же?

— В каком смысле нелегко? — переспросил Гай сердито, хотя в душе был благодарен Бруно.

Попутчик искренне сказал ему то, что на самом деле о нем думал. Гай уже знал, что среди людей это большая редкость.

Меж тем ответа он не дождался. Бруно лишь развел руками и вздохнул.

— Что значит «нелегко»? — повторил Гай.

— Ну, душа нараспашку, большие надежды. А они вас по зубам, да?

— Не совсем так.

Гай почувствовал укол жалости к себе и счел нужным встать, прихватив бокал. Но пройтись в купе было негде. К тому же вагон так трясло, что, даже стоя на месте, с трудом удавалось удерживать равновесие.

А Бруно продолжал смотреть на него, закинув ногу на ногу и подергивая старомодным ботинком. Он то и дело стряхивал сигарету, держа ее над тарелкой. Черно-розовый стейк медленно покрывался слоем пепла. Гай обратил внимание, что дружелюбия у Бруно поубавилось, как только он услышал про жену. Зато прибавилось любопытства.

— И что же, она начала изменять вам?

Проницательность Бруно действовала Гаю на нервы.

— Нет. Это все уже в прошлом.

— Но вы до сих пор состоите в браке? Ведь можно было успеть развестись?

Гаю внезапно стало стыдно.

— Раньше я не особо задумывался о разводе.

— А что теперь?

— Теперь она попросила. Думаю, ждет ребенка.

— О… Ну да, для развода самое время. То есть три года она спала со всеми подряд и наконец кого-то заарканила?