Незнакомцы в поезде

- Сейчас я хочу, чтобы вы подумали еще раз, - Джерард покачал пальцем в его сторону, словно Бруно продолжал сидеть в кресле, - и сказали мне, куда вы ездили и с кем виделись в четверг вечером. Вы расстались с компанией, где были ваша мать, мистер Темплтон и мистер Руссо, в 2.45 ночи со среды на четверг. Куда вы направились?

- В "Очаг", - выдохнул Бруно.

- Вы там видели кого-нибудь из знакомых?

- Никого, кроме тамошней кошки. Да и кого мне там знать?

- А потом куда направились? - спросил Джерард, делая записи в блокноте.

- К Кларку на Третью авеню.

- Там кого-нибудь видели?

- Конечно. Бармена.

- А тот говорит, что он не видел вас. - Джерард улыбнулся.

Бруно нахмурился. Полчаса назад Джерард об этом умолчал.

- Ну и что? Там было битком народу. Я, может, и бармена-то не видел.

- Все бармены там знают вас. Они сказали, что вас там не было. Кстати, народу там вовсе не было битком. Вы говорите про ночь со среды на четверг? Три или 3.30? Я стараюсь помочь вам вспомнить, Чарльз.

Бруно в отчаянии сжал губы.

- А может, я и не был у Кларка. Я обычно захожу туда выпить на сон грядущий, но, может быть, я и не заходил. Может, я пошел сразу домой, не знаю. Поинтересуйтесь у людей, которых мы с матерью пригласили попрощаться. Там было много народу, и мы болтали до утра пятницы.

- О, этим мы занимаемся. Но если говорить серьезно, Чарльз, - Джерард привалился к спинке кресла и положил ногу на ногу - ноги у него были короткие и толстые, - затем сосредоточился на раскуривании своей сигары, вы не стали бы уходить от матери и ее друзей, чтобы съесть гамбургер и прямиком лететь домой.

- А может быть, и стал бы. Может быть, это отрезвляет.

- Что-то у вас всё как-то расплывчато.

- Ну и что с того? Я имею право быть расплывчатым, раз я был пьян!

- Вопрос не в том, были вы у Кларка или нет. Вопрос в том, с кем вы могли случайно встретиться и рассказать, что уезжаете на следующий день в Мэн. Разве не странно, что ваш отец был убит именно в ночь после вашего отъезда?

- Я никого не видел. Проверьте всех, кого я знаю, опросите их.

- Вы долго бродили и вернулись домой в шестом часу.

- Кто это сказал, что я вернулся в шестом часу?

- Херберт. Это сказал мне вчера Херберт.

Бруно сделал глубокий вздох.

- А почему он не помнит всю субботу?

- Что ж, как я говорю, так работает память. Забыл - потом припомнил. И вы можете припомнить. Во всяком случае, я буду здесь. А сейчас вы можете идти, Чарльз. - И Джерард сделал небрежный жест.

Бруно задержался на несколько мгновений, словно желая что-то сказать, но не нашелся, и, уходя, попытался хлопнуть дверью, но движение воздуха не позволило ему этого сделать. Он прошел по ободранному и мрачному коридору детективной конторы, где еще громче раздавался стук пишущей машинки. И весь его допрос тоже фиксировался старательной машинисткой. "Мы" - так всегда говорил про свою контору Джерард - то и дело появлялись из дверей, приветствовали мисс Грэхем - секретаршу, сидевшую у входа. Час назад, когда Бруно вошел в контору, она выразила ему свое сочувствие. С каким приподнятым настроением он входил сюда час назад, полный решимости не дать Джерарду поколебать его, а сейчас... Бруно не мог сдерживать себя, когда Джерард делал выпады против него или его матери, и тем не менее позволил это ему. Так что же у Джерарда есть против него? И что у него есть против убийцы? Ровным счетом ничего.

Гай! Бруно улыбнулся, спускаясь в лифте. Гай ни разу даже не промелькнул в его сознании в течение того времени, когда Джерард наседал на Бруно, выпытывая у него, где он был в ночь с четверга на в пятницу! Гай! Гай и он! Им нет равных! Как бы он хотел, чтобы Гай был сейчас с ним. Он сжал бы его руку - и пропади пропадом остальной мир. Их подвигам нет аналогов. Словно две огненно-красные линии прочертили небо и исчезли, и люди замерли, не веря, видели они это или им показалось. Он вспомнил стихотворение, которое когда-то читал, оно было весьма кстати к этому случаю. Оно должно быть в одном из кармашков его записной книжки. Он поспешил в бар на Уолл-стрит, заказал выпить и извлек маленький листок бумаги из записной книжки. Этот листок он вырвал из книги стихов, когда был еще в колледже.

ВОЛОВЬИ ГЛАЗА

Вейчел Линдсей

Мы убиваем души молодых,

Не дав им проявить своих даров.

Преступен мир, где юные глаза

Пусты и жалки, словно у волов.

Не голод смерть - отсутствие мечты.

Не то чтобы не сеют - редко жнут.

Служить - куда им с их-то багажом?

И не как люди - как бараны мрут.

У них с Гаем не воловьи глаза. Они не умрут, как бараны. Они пожнут плоды. Он и денег даст Гаю, если тот примет их.

ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ