Незнакомцы в поезде

- Нет, это слишком просто! - Женщины так туповаты иногда! - Это касается людей, чувств, всего. Две личности в каждом человеке. Есть личность, противоположная вам, и это часть вас, вы ее не видели, она находится где-то и ждет в засаде. - Он с трепетом произносил слова Гая, хотя ему и не нравилось слушать их, так как Гай говорило о двух личностях смертельных врагах, и имел он в виду себя и его.

Энн медленно оторвала голову от спинки софы. Гай вполне мог сказать такое, хотя она от него никогда этого не слышала. Энн вспомнила о неподписанном письме, пришедшем прошлой весной. Должно быть, его написал Чарльз. Гай, скорее всего, имел в виду Чарльза, когда говорил о засаде. Ни на кого другого Гай не реагировал так болезненно. Наверняка это был Чарльз, который чередовал ненависть с преданностью.

- Дело совсем не в добре и зле, а в том, как это больше всего проявляется в действии, - продолжал Бруно с веселостью в голосе. - Кстати, не забыть сказать Гаю насчет тысячи долларов нищему. Я всегда говорил, что когда у меня будут свои деньги, я дам тысячу долларов нищему. Так вот, я это сделал. Думаете, он поблагодарил меня? Я потратил двадцать минут, чтобы убедить его, что деньги настоящие! Мне пришлось взять сотню и разменять ее. После этого нищий стал явно думать, что я сумасшедший! - Бруно опустил голову и покачал головой. Для него это стало памятным опытом. Потом этот нищий посмотрел на него со злобой - уже когда Бруно вновь прошел мимо него: тот сидел на том же месте и опять попрошайничал. Как же, он не принес ему еще тысячи! - Как я говорил...

- Так о добре и зле, - перебила его Энн. Она уже ненавидела его. Она понимала, что чувствовал Гай в отношении его. Не понимала она только, почему Гай терпит его.

- А, да. Такие вещи проявляются в действиях. Например, взять убийц. Судебные кары не делают их лучше, как говорит Гай. Каждый человек - сам себе закон и судья и сам себя наказывает. По существу, каждый человек во всем ведет себя по Гаю! - Он засмеялся. Бруно уже так накачался, что с трудом различал ее лицо, но ему хотелось рассказать ей всё, о чем они говорили с Гаем, вплоть до их маленьких секретов, о которых он не мог рассказать ей.

- Люди без совести себя не наказывают, вы согласны? - спросила Энн.

Бруно поднял глаза к потолку.

- Согласен. Некоторый люди слишком тупы, чтобы иметь совесть, другие - слишком порочны. Как правило, тупых ловят. Но вот возьмите два убийства - жены Гая и моего отца. - Тут Бруно постарался напустить на себя серьезность. - Оба убийцы, должно быть, умнейшие личности, как вы думаете?

- Значит, у них есть совесть и они не заслуживают того, чтобы их схватили?

- Нет, я так не говорил. Конечно нет! Только не думайте, что они ничуть не страдают. На свой манер! - Он снова засмеялся, потому что действительно был здорово пьян и не соображал, куда его ведет. - Они не были просто сумасшедшими - как это говорили про убийцу жены Гая. Это показывает, как мало власти понимают в истинной криминологии. Такое преступление, как это, планируют. - Вдруг посреди тирады он вспомнил, что ничего он не планировал, но вот убийство отца - планировал, и это подтверждает его точку зрения. - В чем дело?

Он спросил, увидев, что Энн приложила холодные пальцы ко лбу.

- Ничего.

Бруно налил ей виски с содой и льдом в баре, который Гай встроил с одной стороны камина. Бруно хотел бы иметь такой бар в своем доме.

- Где Гай получил такие царапины на лице в марте месяце?

- Какие царапины? - Бруно повернулся к Энн. Гай сказал ему, что она не знает про царапины.

- Это больше чем царапины - порезы. И синяк на голове.

- Я не видел.

- Он дрался с вами, не так ли?

Чарльз застыл, и в его взгляде появился розоватый блеск. Она сейчас не шутила, а была настроена весьма серьезно и говорила уверенно. Чарльз был готов броситься к ней через комнату и ударить ее, но она не спускала с него глаз. Она подумала, что если скажет Джерарду, то драка будет доказательством того, что Чарльз имеет сведения об убийстве. Потом она увидела, как на лицо Чарльза возвращается нерешительная улыбка.

- Нет! - Он засмеялся и сел. - Так где он, говорит, получил царапины? Во всяком случае, я его в марте не видел, меня тогда не было в городе. - Он встал. Внезапно у него появились неприятные ощущения в животе. Не от вопросов, а просто самая настоящая боль. Похоже на новый приступ. Или будет завтра утром. Здесь этого допустить нельзя, нельзя, чтобы Энн видела это утром! - Я лучше пойду, - промямлил он.

- Что такое? Вам плохо? Вы побледнели.

Она ему не сочувствовала, это было слышно по голосу. Нет хороших женщин, кроме его матери.

- Спасибо большое вам, Энн, за... за весь день.

Она подала ему его пальто, и он нетвердой походкой вышел, скрипя зубами весь длинный путь до угла улицы, где он оставил машину.