Незримая паутина

Совещание сперва слушало доклад Арапова, в котором среди прочих тезисов был и такой: о сочетании монархии с советским строем.

Выступавшие в прениях чекисты говорили: кто о воспитании юношества в духе древнего христианства, кто по вопросам экономики в будущей советской монархии, кто защищал здравствующих членов Династии Романовых.

Ланговой предсказывал, что советская монархия будет свободна от классовых противоречий. Последним говорил Якушев от имени Политсовета «Треста». Он советовал евразийцам спуститься с облаков и сблизиться с руководителями «Треста».

По предложению Стауница, в комиссию для выработки резолюций были избраны Арапов, Зубов и Ланговой.

Арапов был глубоко взволнован речами евразийцев — чекистов. Тем большее впечатление произвела на него встреча с номинальным главой «Треста» генералом А. Д. Зайончковским, устроенная Артузовым. Генерал ласково обошелся с гостем, тем укрепив его доверие к «Тресту». Повидал Арапов и Потапова, с ним тоже был разговор о евразийстве. В Берлин Арапов вернулся очарованный всем виденным и слышанным.

19 января 1925 года в Берлине открылся первый евразийский съезд. Денисов-Ланговой представлял евразийскую фракцию «Треста». Кроме уже знакомых ему Артамонова и Арапова, на съезде присутствовали виднейшие идеологи евразийства: П. Н. Савицкий, князь Н. С. Трубецкой, князь Д. П. Святополк-Мирский, П. П. Сувчинский и другие. Ланговой прочитал обширный доклад в тон идеям и настроениям евразийцев. Постановлением съезда он был введен в состав совета евразийцев.

31 января Ланговой вернулся в Москву. Вскоре от Арапова пришло тревожное письмо об аресте в СССР Демидова-Орсини, агента генерала Врангеля. Артузов использовал этот арест для придания «Тресту» большего веса. Чекисты Старов и Зубов инсценировали «освобождение» Демидова.

Обрадованный Демидов утверждал, что жизнью он обязан «Тресту». Арапов был в восторге — он надеялся на изменение отношения его дяди к «Тресту». Но Врангель своих взглядов на «Трест» не изменил, и цели своей Артузов не достиг.

«Трест» просит денег

В 1924 году заметно возросла активность Кутепова. В ОГПУ решили упрочить связи с белой эмиграцией, выведывая ее цели и замыслы.

Якушев и Потапов в октябре 1924 года проследовали через «окно» под Вильно и прибыли в Варшаву.

Посланцы Артузова встретились в Варшаве с Таликовским и вручили ему интересовавшие Второй отдел генштаба свежие сведения о Красной армии. От него они узнали о готовившемся со стороны белых покушении на полпреда СССР в Варшаве П. Л. Войкова. Полпред был предупрежден, меры приняты, но это его не спасло. Позже, 7 июня 1927 года, Борис Коверда убил Войкова.

5 ноября 1924 года Якушев и Потапов приехали в Париж и были приняты великим князем Николаем Николаевичем в присутствии барона Вольфа и лейб-гусара Скалона.

Потапов подробно доложил о возможностях МОЦР в подготовке переворота в России. Как вывод — на организацию переворота нужно добыть 25 миллионов долларов, и через полгода большевиков не станет.

У великого князя этих миллионов не было. Он посоветовал Якушеву обратиться за деньгами к Торгово-Промышленному Союзу.

После аудиенции у Николая Николаевича Якушев совещался с промышленниками. Старался убедить их в необходимости восстановления монархии, на что нужны деньги. Промышленники, разоренные октябрьской революцией, жаловались на оскудение. Тогда он предложил им добыть деньги взаймы у иностранных банков на выгодных для кредиторов условиях, ну хотя бы только десяток миллионов для начала. Промышленники уклонились от предложения Якушева.

Неудача у промышленников Якушева не остановила. Он добился свидания с Владимиром Николаевичем Коковцевым, бывшим премьер-министром и выдающимся деятелем дореволюционной России. Обедая в ресторане «Серебряная башня», Коковцев и Якушев вспоминали старый Петербург, общих знакомых и события того времени. Обсуждали закон о престолонаследии, препятствовавший вступлению на трон великого князя Николая Николаевича. Толковали и о деньгах для организации переворота. В этот момент международная обстановка менялась в пользу большевиков. В связи с предстоявшим приходом к власти Эдуарда Эррио и де Монзи ожидалось признание Францией советского правительства законной российской властью. Эмиграция была охвачена волнением и возмущением. Все, кто только мог, старались отговорить французов от признания власти узурпаторов. Якушев слушал и поддакивал.

Желательное для ОГПУ свидание Якушева и Потапова с Кутеповым на сей раз не состоялось, и о деньгах с ним переговоров не было. Все же через чету Шульц «Трест» обратился к Кутепову с просьбой о займе у иностранных банков.

Между тем лидерам бедной деньгами эмиграции «Трест» казался организацией, располагавшей кое-какими средствами. «Трестовики» говорили, что деньги они добывают путем финансовых операций в среде нэпманов, и Стауниц демонстрировал это не раз перед четою Шульц.