Незримые фурии сердца

– Точно говорю. У него и любовник есть. Вместе живут в Канаде.

– Надо же! – Я изумленно покачал головой. Вон как – есть любовник, живут вместе. Неужели все бывает так просто?

– Вообще-то я давно знал, что он голубой, только никому не говорил.

– А как ты узнал? Он тебе признался?

– Слов он не тратил. Приставал ко мне.

У меня глаза полезли на лоб.

– Пропади… я… пропадом… – повторил я, выделяя каждое слово. – Когда? Как? Почему?

– Это было на третьем или четвертом году учебы, сейчас уж не помню. Кто-то принес бутылку водки, и после экзамена по математике мы ее оприходовали. Вспоминаешь?

– Нет, меня с вами не было, – нахмурился я.

– Значит, тебя не позвали.

– И что потом? – спросил я, не позволяя обиде проникнуть слишком глубоко.

– Мы с ним сидели на моей кровати. Привалившись к стене. Оба здорово окосели и несли какую-то чушь, а потом он взял и поцеловал меня взасос.

– Не звезди! – Рассказ меня испугал и взбудоражил, перед глазами все слегка поплыло. – А ты что? Врезал ему?

– Нет, конечно. – Джулиан поморщился. – С какой стати? Ты же знаешь, я мирный человек.

– Да, но…

– Я ответил поцелуем, вот что я сделал. В тот момент это выглядело обычной вежливостью.

– Что ты сделал? – Казалось, голова моя совершит оборот в триста шестьдесят градусов, а глаза вылезут из орбит, как у той девчонки в «Изгоняющем дьявола»[32].

– Ответил поцелуем. – Джулиан пожал плечами. – Прежде я этого не делал. В смысле, с парнем. А что, думаю, такого? Интересно же. В жизни надо попробовать все. Например, в Африке я отведал крокодильего мяса.

Изумленный и подавленный, я смотрел на своего друга. Джулиан Вудбид, вечная моя любовь, от которого я не получил даже намека на ответное чувство, целовался с Джаспером Тимсоном, чьей единственной страстью была игра, мать его, на аккордеоне! Я уже припомнил тот день, когда вошел в комнату, а они хохотали как сумасшедшие. Видимо, только что отцеловались. Я сел, скрывая свою взбухшую ширинку.

– Не могу поверить, – сказал я.

– Ну чего ты вылупился? – беспечно отмахнулся Джулиан. – Когда это было! Не бери в голову. Для меня это ничего не значило и тогда же закончилось. Джаспер, конечно, раскатал губу, но я сказал – нет, я не педик сраный. А ему хоть бы что – хочу, говорит, тебе отсосать.

– Боже мой! – Я подскочил на стуле, вне себя от злости и желания. – Но ты не позволил, правда?

– Нет, конечно. За кого ты меня держишь? Но ему, видать, это было не особо нужно, он больше не приставал. Однако во всем этом была маленькая польза: впредь, перед тем как целоваться, сказал Джаспер, почисти зубы, а то от тебя воняет чипсами. Дельный совет. С тех пор я всегда ему следую и многого достиг.

– Но вы дружили до самого окончания школы, – сказал я, вспомнив уколы ревности, когда видел их вместе.

– А что такого? – Джулиан посмотрел на меня как на чокнутого. – Он забавный, Джаспер. В прошлом году я был в Торонто и хотел его навестить, но он с другом умотал на какое-то голубое сборище. Ему бы это понравилось. – Он бросил «Мужчину завтрашнего дня» в кресло и шагнул в спальню. – Выкинь эту хрень, Сирил, а то тебя неправильно поймут. – Джулиан открыл шкаф и оценивающе оглядел мой гардероб. – Так, что мы имеем? Может, это? – Он достал лиловую рубашку с большим воротником, которую я купил в «Данделион-маркете», но еще ни разу не надел.

– Думаешь? – усомнился я.

– Все лучше, чем твой дедовский наряд. Давай напяливай, и пойдем прожигать жизнь. Пинты сами не опорожнятся.

Я, чуть смущаясь и волнуясь под его взглядом, переоделся.

– Ну как?

– Уже что-то. Будь у нас пара свободных часов, я бы отвез тебя в город и приодел. Ладно, сойдет. – Он обнял меня за плечи, и я, осторожно втянув запах его одеколона, покосился на его невыносимо близкие губы. – Как себя чувствуешь? Готов к грандиозному событию?

– Вроде бы, – уклончиво ответил я.

Мы вышли из дома и зашагали к Бэггот-стрит. Уже несколько лет я одиноко обитал на Ватерлоо-роуд и работал в национальной телерадиокомпании ассистентом по подбору участников религиозных и аграрных программ. В религии и сельском хозяйстве я был ни ухо ни рыло, но быстро смекнул, что от меня требуется лишь сунуть микрофон под нос выступающему и он будет трепаться до посинения.

Я слегка нервничал перед представлением моего друга коллегам, приглашенным на мальчишник в баре «У Дохени и Несбитта». Я часто рассказывал им о Джулиане, живописуя вехи нашей дружбы, и вот нынче две важные составляющие моей жизни впервые встретятся живьем. Я создал себе два абсолютно фальшивых облика, имевших лишь пару общих мазков, один – для старинного друга, другой – для новых приятелей. Из-за откровений любой из сторон это лукавое сооружение могло рухнуть и погрести под собой мои планы на будущее.

– Жаль, что у вас с Ребеккой так вышло, – сказал я на мосту через Большой канал, с трудом скрывая радость, что Джулиан порвал со своей последней мочалкой. – Мне казалось, вы прекрасная пара.