Незримый фронт

Бойцы комотряда, окружая бандитов, быстро заняли намеченные места. Как только все было готово, я вместе с сотрудником ОГПУ Туякбаем спустился в лощину и выстрелил вверх. Бойцы отряда, стоявшие наверху, тоже дали залп. Только один наш работник Шевцов почему-то нарушил приказ и выстрелил в верблюда. Однако получилось неплохо: раненое животное подняло страшный рев, вызвав этим среди бандитов еще большую панику. В результате все сорок бандитов без сопротивления сдались, были обезоружены и доставлены в райцентр.

Но главная задача — поимка Культая — не была еще решена. Поэтому спустя два дня вместе с пятнадцатью комотрядниками я вновь выехал в дельту реки Или.

Густые камыши Прибалхашья, казалось, были набиты комарами: трудно дышать, особенно в вечернее время. Средств защиты от комаров у нас никаких не было. Оставалось одно — терпеть.

Через пятнадцать дней мы натолкнулись на след Культая, но поймать его не так-то просто: о продвижении нашего отряда его регулярно извещали специально назначенные им для этой цели люди. Наконец нам повезло. На одной из заброшенных зимовок мы обнаружили непогашенный костер, чайник и пиалушки. Человек даже не успел выпить чай — так спешил скрыться. Мы стали искать вокруг зимовки хозяина чайника и пиалушек. По обнаруженным нами свежим следам поехали десять человек, а пятеро остались в засаде на зимовке.

Вскоре комотрядники догнали пешего. Он нес на плечах небольшой мешок соли. На вопрос, кто он такой, откуда и куда идет, незнакомец ответил, что работает на Балхашском медеплавильном заводе, фамилия его Алдабергенов и идет он домой, в Балхаш. Объяснения Алдабергенова казались неправдоподобными: в Балхаше на рыбзаводе соли было достаточно и нести ее туда все равно, что в лес дрова. К тому же один из комотрядников опознал Алдабергенова и доложил, что он охранник Культая. Три месяца назад комотрядники окружили эту банду, но Культай и Алдабергенов с боем прорвались и скрылись. И все-таки Алдабергенов упорно отрицал не только свое пособничество Культаю, но и знакомство с ним.

Отряд расположился на отдых, а комотряднику Айтурову было поручено охранять Алдабергенова и попытаться договориться с ним. Поручение Айтуров выполнил успешно. Он доказал Алдабергенову, что Культай и ему подобные доживают последние дни, их нечего бояться и не стоит портить из-за них свою жизнь. А за помощь в поимке Культая Алдабергенову могут простить его прежние неблаговидные дела.

Алдабергенов перестал запираться. Он рассказал, что вторая жена Культая прошедшей ночью родила сына. Утром Культай ходил на охоту и убил дикого козла, чтобы вечером устроить пир в честь новорожденного сына, а до наступления темноты будет отсиживаться в камышах недалеко от своей кибитки.

Теперь оставалось только разработать операцию в подробностях. Мы уточнили, где именно логово Культая, а на случай нечаянной встречи с главарем банды мы обрядили Туякбая в одежду Алдабергенова. Бандита мы взяли с собой в качестве проводника.

Тихо подошел отряд к указанному месту. Расставив людей так, чтобы окружение было полным, мы с переодетым комотрядником пошли по тропинке к логову Культая. Туякбай впереди, я сзади. Бандит издали принял Туякбая за своего охранника и, не обращая внимания на его приближение, занимался чем-то своим. Тем неожиданнее оказалось мое появление. Культай выхватил пистолет, но в это время сзади Туякбай ударил его по руке, и пуля прошла мимо. Бандит был схвачен, обезоружен и связан. В его кибитке мы обнаружили десять винтовок, три обреза и три пистолета.

В тот же день специальный нарочный повез весть о поимке Культая в райком партии.

Отряд, выполнив задание, возвращался в Баканас. Нас вышло встречать почти все село: люди хотелось посмотреть на «Неуловимого Культая».

Итак, банда была обезглавлена и прекратила свое существование. В районе стало тихо, и можно было спокойно жить и работать.

А. Абузаров ОШИБКА

В Карсакпае, административно подчинявшемся тогда Кзыл-Орде, был арестован бывший белогвардейский полковник Албин за антисоветскую агитацию среди рабочих медеплавильного завода. Этот в общем-то на первый взгляд незначительный факт приобрел большое значение.

Арест страшно расстроил начальника отдела наркомата. Он просто места не находил в тот день. Оперативные работники понимали его волнение. Старые чекисты еще тогда были против арестов за антисоветскую агитацию, считая, что эти случаи должны профилактироваться другим путем.

Начальник вызвал моего друга чекиста Коновалова и приказал затребовать из Уральска все материалы, касавшиеся арестованного Албина Николая Авксентьевича. Обо всем этом Коновалов рассказал мне гораздо позже. Я в то время работал в Уральске.

Получив шифровку об Албине, мы всполошились. Начальник особого отделения Михаил Чистяков, человек крепкого характера, составляя докладную, неожиданно вспылил: