Незримый мост

Ему не хотелось говорить, что медалист симментальской породы лежит в кабинете начальника милиции, годный в лучшем случае только на мясо. Дед сам увидит. Саша знал, как дорожат в колхозах такими производителями, и ему было жаль огорчать Степана Никифоровича.

ГЛАВА ПЯТАЯ,

в которой Саша Кустов вновь проявляет выдающиеся способности к ясновидению

За время отсутствия Саши капитану Аксенову стало настолько плохо, что спешно был вызван врач. Разъяренный бык с такой силой ударил головой в дверь, что дело не ограничилось для начальника Н…ской милиции синяком на лбу, как сгоряча показалось самому пострадавшему. Врач обнаружил два сломанных ребра.

Когда Саша с дедом вошли в кабинет, врач как раз говорил по телефону, вызывая машину скорой помощи. Его присутствие оказалось весьма кстати, так как старый колхозник, увидя на полу мертвого быка, того самого, который исчез на его глазах три часа тому назад в пятнадцати километрах отсюда, так разволновался, что медицинская помощь потребовалась незамедлительно.

И как тут было сохранить спокойствие! Ведь если даже бык не “растворялся в воздухе”, если его исчезновение только померещилось, то и тогда самый факт, что он очутился в Н…ске, в пятнадцати километрах от родного колхоза (быки, как известно, не отличаются резвостью орловских рысаков), был столь необъясним, что должен был подействовать на нервную систему старого человека сильнейшим образом. Дело могло кончиться совсем скверно, не окажись здесь врача.

Степана Никифоровича не отправили в больницу вместе с капитаном Аксеновым, а уложили в одной из комнат, где стоял небольшой диван. Врач приказал не беспокоить старика в течение часа, но стоило ему только покинуть помещение милиции, как Кузьминых, оставшийся за начальника, тут же попросил рассказать обо всех обстоятельствах, при которых из колхоза исчез бык. Старшим лейтенантом руководило не любопытство (вполне простительное в данном случае), а необходимость. Очень скоро в Н…ск прибудет начальство из района и области, которое будет задавать вопросы, в отсутствие капитана Аксенова, ему, старшему лейтенанту Кузьминых, и он хотел быть в курсе дела, чтобы ответить на любой из этих вопросов.

Рассказ Степана Никифоровича был очень похож на то, что рассказывал час назад Саша. Только дело происходило не в комнате, а во дворе скотной фермы. Старый Кустов работал на этой ферме, и в его обязанности входило выпускать по утрам единственного в колхозе быка-производителя во двор “размять ноги”. Так поступил он и сегодня. Открыл стойло и вывел быка. И вдруг у самой двери во двор бык заупрямился и не захотел выходить, тогда как обычно выбегал весьма охотно. Степан Никифорович, удивленный поведением животного, слегка хлопнул его по крупу, но бык пятился назад, и тогда старик, рассердившись, схватил метлу и сильно ударил упрямца.

— Вот тут и случилось это, товарищ начальник, — сказал Степан Никифорович. — Он — бык, значит — кинулся вперед и только миновал порог, как исчез, ну словно провалился сквозь землю. Вышел я, огляделся, а его и след простыл. Я туда, сюда — нет быка! Ну, пошел к председателю. Вместе поискали, потом другие подошли. Пропал бык! Тогда председатель и говорит: “Сейчас машина пойдет в город. Поезжай, Степан Никифорович, и расскажи кому следует”. Ну вот я и приехал. А вы уже и сами все знаете!

— То есть почему же это мы все знаем?

— Да вот он, — Степан Никифорович показал на вспыхнувшего Сашу, — внук мой, значит. Он сказал, что вы, однако, все уже знаете, И что все это…

— Постой! — перебил старика Саша, — Постой! Я, товарищ старший лейтенант, просто угадал…

— Опять, значит, ясновидение! — Кузьминых улыбнулся. Тебя скоро придется в цирк отправить. Ну ладно! — Он встал. — Спасибо за сообщение! Лежите, Степан Никифорович, как врач велел. И не гневайтесь на нас за быка. Иного выхода, как только застрелить его, у нас не было!

— Где уж тут выход! — сказал Кустов, довольный уважительным отношением к себе милицейского начальника. — Если не иметь опыта, с быком лучше не связываться. Но, однако, зачем вы затащили его в дом?

— Не затаскивали мы, он сам к нам пожаловал. В этом-то вся загвоздка, Степан Никифорович! Но нам с вами ничего не понять, пока ученые люди не разберутся.

— Это уж точно! Эх, приехать бы мне пораньше! Был бы живой наш бык.

— Живой-то живой! — проворчал Кузьминых, выходя с Сашей из комнаты. — Да все равно не рассказал бы, где находился в течение трех часов, вот в чем дело!…

Только войдя вслед за старшим лейтенантом в кабинет — арену недавней корриды, — Саша спросил:

— Где он находился в течение трех часов?… Ты думаешь, где-то находился?

— А как же иначе!

— Значит, и Анечка где-то находится, и наш Белка тоже?

— По-моему, да!

— Где же?

Кузьминых нахмурился.

— Я не ясновидец, как некоторые, — сказал он. — Откуда я знаю. Но где-то они должны быть, если живы. Впрочем, — прибавил он, — мертвые тоже не могут исчезать бесследно.

Он задумчиво посмотрел на тушу быка, загораживающую половину кабинета (до приезда начальства было решено ничего не трогать), и вздохнул.