НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 11 (1972)

В кроне вяза, простершего ветви над самым домом, возились воробьи. Внезапно в их гомоне, от которого, казалось, шевелились листья, послышался какой-то особенный посвист, чистый и знакомый.

– Ага! Это овсянка! - с удовлетворением заключил Кинг и тут же подумал, что не зря запретил садовнику Ноксу опрыскивать одорантом дерево. Преданный Нокс беспокоился, что воробьи будят хозяина раньше времени.

– Но в вязе гнездятся не только воробьи, - глубокомысленно возразил бы Кинг Ноксу, будь он сейчас перед ним. - Вот - запела овсянка. Впрочем, нет. Это слишком мелодично для овсянки. Так кто же это?

И, решив обязательно спросить садовника об этой певунье, он отвернулся от окна и направился к лежанке, с которой уже исчезла постель, а вместо нее появилась сложенная в стопку его утренняя одежда - спортивный костюм из синего эластика. Одеваясь, Кинг мельком взглянул на себя в зеркало и замер - на его лице блуждала глуповато-радостная улыбка.

– Ну, что сияешь, старая галоша? - обратился он к своему отражению и попытался погасить улыбку, но в результате разулыбался во весь рот. Глаза совсем, как у мальчишки, которому пообещали купить велосипед.

– Впрочем, - уже ворчливо добавил он, - сейчас дарят не велосипед, а орнитоптер.

Неожиданный приступ радости слегка обеспокоил его, ибо никаких видимых причин к подобному веселью не было. Он подошел к электронному комбайну, в полированном ящике которого вместе с компьютером был смонтирован телевизор и радиоприемник, погрузил руку по локоть в особое отверстие, надел на голову ажурную шапочку энцефалографа и нажал на клавишу, против которой на панели было написано "Эскулап".

– Доброе утро, сэр! - механическим голосом приветствовал Кинга электронный диагностер. - Пульс шестьдесят пять, без аритмии, артериальное давление 140 на 85, общее состояние характеризуется некоторой эйфорией вчера выкурили сверх нормы две сигареты и выпили около ста пятидесяти миллилитров…

– Ладно, парень, не болтай лишнего, - ударив по клавише, сказал Кинг, и "Эскулап" замолк.

Послышался легкий свист и характерное жужжание. Кинг настороженно уставился на телевизионный экран: так и есть - матовая поверхность кинескопа оживала.

– Доброе утро, сэр Томас! - послышался постный голос мисс Гримбл, и скоро на экране проявилось ее лицо. - Вы уже проснулись?

– Еще нет, - иронически фыркнул Кинг.

– Вы перевели свой канал на одностороннюю связь, - укоризненно заметила старушка. - Ваша ирония неуместна, ведь я вас не вижу.

– Что, хотите увидеть, каков я без пижамы?

Мисс Гримбл выпрямилась и поджала рот, совсем спрятав плоские губы в складочках старческих морщин.

– Ученому с мировым именем не пристало шутить так, сэр!

– Ладно, - примирительно сказал Кинг, - лучше объясните, отчего у нас так много пыли?

– Боже мой! Где вы ее нашли?

– На полу.

– Чем терли? Платком? Или бумажкой? - мисс Гримбл выглядела настолько встревоженной, что Кинг едва не расхохотался.

– Бумажкой? Нет! Собственными подошвами.

– Вы ходили босиком? - лицо старушки изобразило неподдельный ужас. Сейчас же наденьте туфли!

– Успокойтесь, мисс Гримбл, - сказал Кинг. - Все в порядке, "Эскулап" сообщил: пульс и давление в норме, общее состояние характеризуется некоторой эйфорией…

– Это опасно? - старушка снова была на грани паники.

– Эйфория - это повышенно радостное состояние, - усмехнувшись, сказал Кинг. - Но не знаю, отчего оно у меня возникло.

– Ну как не знаете! - вдруг возразила мисс Гримбл. - Ведь сегодня такой день!

Кинг недоуменно покосился на экран - мисс Гримбл не отличалась особой чувствительностью, картины природы прежде никогда ее не волновали.

– Да, - неуверенно сказал он. - Утро прекрасное, роса, солнце…

– Роса здесь ни при чем.

– Тогда в чем же дело?

– Вы сами прекрасно знаете, сэр.

– Я знаю одно: утро такое прекрасное, что хочется петь. От этого у меня некоторая эйфория. У вас тоже, да?

– Не надо меня разыгрывать, сэр.

Кинг поморщился. Ему не хотелось отдавать это радостное ощущение легкости и простора, какое так счастливо снизошло на него с самого пробуждения, за ничтожное удовлетворение от победы в скучном и ненужном споре.

– Мисс Гримбл, я иду в бассейн, - нейтральным голосом объявил он. - А пока включите систему пылеудаления. Пыль я не люблю.

– Сэр, я приду и сама все вытру.

– Ни в коем случае!

– Но система пылеудаления не справляется с вашей комнатой. Здесь нужна обыкновенная тряпка. У вас полно книг, от них вся пыль. Теперь никто не держит книг в комнатах.

– Ничего не выйдет.

– Тогда включите экран, - потребовала мисс Гримбл. - Я посмотрю, что у вас творится. Ужасный беспорядок, должно быть.

Кинг саркастически улыбнулся.

– Если хотите знать, порядок есть частный случай беспорядка, а я привык выводить законы и поэтому частных случаев не переношу.

Это был точный ход. Все, что имело отношение к науке, вызывало у мисс Гримбл благоговейный трепет, Кинг поспешил заказать на завтрак молодую картошку с простоквашей и укропом, зеленый лук, редиску и ржаной хлеб.

– Но ваш желудок… - начала было мисс Гримбл.