НГ (Не Говори)

Вдруг Яна что-то словно вырвало из лавы и потянуло наверх, обдавая живительной прохладой. Спустя мгновение, он уже смотрел на отверстие «мусоросжигателя», не веря своим глазам. Недолго думая, он отскочил назад, задев ящик с инструментами, оставленный рабочими.

– Вилли, – радостно выкрикнул он, увидев перед собой младшего братишку, – или ты Дилли? – усомнился он, – а! Какая разница? – бросился он с объятиями к малышу.

И тут он заметил, что тот ничуть не меньше его самого. Он был его роста. Ян непонимающе посмотрел на брата, потом перевел взгляд на свои руки. Они были маленькими, как и его ноги, как и он сам.

Брат недоуменно смотрел на него, потом улыбнулся и стал отступать от «мусоросжигателя», словно опасаясь его.

– Саша? – испуганно спросил Ян, только теперь заметив, какой у него писклявый голос.

Брат стал рыскать взглядом по полу.

– Миша? – не будучи уверенным, кто из братьев стоит перед ним, снова спросил Ян. Он и так их периодически путал, а уж различить их впотьмах было задачей из невыполнимых.

Но и на этот раз малыш никак не отреагировал. Он поднял длинную отвертку и ткнул ею в створку, должную закрывать отверстие, ведущее в адское пекло. Дверца захлопнулась, отскочила от удара и вернулась обратно, вновь открыв жерло. Младший братишка испуганно отшатнулся назад, тяжело дыша.

– Эй,– ткнул его в плечо Ян.

Тот вздрогнул и нервно сглотнул.

– Я туда не вернусь, – выдавил он на японском, четко выговаривая каждую букву.

И тут Ян понял, что произошло, вновь бросив взгляд на свои маленькие руки. Это не его брат! Его брат теперь сгорает в лаве, а перед ним стоит один из тех, кто мучился там на дне и воспарил вверх, приняв облик его братишки. Резким движением Ян толкнул самозванца к топке, тот споткнулся о перфоратор, валявшийся на полу, и головой ударился о стену под отверстием. Пока тот не пришел в себя, Ян подсадил его за ноги и вышвырнул в жерло, став ожидать возвращения настоящего брата.

Прошла минута. Две. Но того все не было. Когда Ян стал немного приходить в себя, его посетила страшная догадка: ведь он вернулся не в свое тело!

Он быстро выбрался из потайной комнаты и кладовки, оказавшись в комнате близнецов. Он помчался в уборную, но зеркало там висело слишком высоко, и он не мог в него посмотреться. Все казалось уже очевидным, но ему нужны были неопровержимые доказательства.

Мальчик кубарем слетел по лестнице, чувствуя, как ступени стали гораздо больше, чем прежде. Хотя, на самом деле, это его ножки уменьшились. Добравшись до прихожей, Ян встал как вкопанный. Его отражение было отражением его младшего брата. Вилли или Дилли. Саши или Миши. Он с трудом их различал…

И теперь он понял… понял, что и во второго братишку кто-то так же вселился… а он выбросил его тело в пекло, отобрав шанс на то, чтобы он в него когда-нибудь вернулся…

«Но есть и другие! – судорожно пытался найти выход мальчик, – я должен их спасти! Должен!» В дверь позвонили. Ян вздрогнул в своем новом теле, отобранным у братишки, и направился посмотреть, кто там.

– Мы из «Тамагаси-вай-чи», – сообщили трое мужчин, – мама с папой дома?

– Заходите, – сказал малыш, – они предупредили, что вы придете.

Те переглянулись, удивившись смышлености такого карапуза, но приняли приглашение.

– А они сказали, зачем мы придем? – наклонился к ребенку один из очередных посланцев риэлтерской фирмы.

– Да, вы должны осмотреть странную штуку там наверху, – пояснил мальчик.

– Покажешь, куда идти? – мужчины сняли мокрую от луж после дождя обувь.

– Угу, – кивнул тот и повел мужчин наверх.

Ян осторожно подглядывал, как те поочередно подходят к отверстию. Сторонний наблюдатель, возможно, и не заметил бы никакого подвоха, но он знал, что должен увидеть, пристально приглядываясь к их поведению и выражению на лицах. Он замечал изменения, произошедшие в них после «общения» с «мусоросжигателем». Когда все трое отошли от отверстия, начав выходить обратно, чтобы быть подальше от того, что может вернуть их в тот страшный мир, наполненный болью и смрадом горящей плоти, Ян выкрикнул:

– Билли, Вилли, папа, – разглядывая мужчин в надежде, что хоть один из них окажется его родственником.

– Блатик? – сиплым голосом сказал грузный рабочий, на вид лет сорока, – блатик, мне стласно, – и тут же заплакал.

Двое других отступили, осматриваясь и привыкая к новой ипостаси себя и отсутствию боли, мучившей их долгие годы.

– Не бойся, малыш, не бойся, – попытался обнять его маленькими ручками Ян.

Один из двух оставшихся рабочих заржал во все горло, наблюдая эту нелепую картину: четырехлетний малыш по-отечески утешает жирного взрослого дядьку.

Ян проглотил обиду, шепча на ухо «малышу», что все будет хорошо, хотя сам в этом очень сильно сомневался, чувствуя, как и по его щекам покатились слезы.

– Теперь мы должны спасти папу с… – Ян отстранился от брата и спросил, – ты Саша или Миша?

Да, он всегда их путал, а уж в таком-то обличие ни Мишу, ни Сашу и мать родная бы не узнала.

– Мися, – шмыгнул приплюснутым носом мужичок, по-детски перебирая ручками, похожими на грабли.

– Теперь мы должны спасти папу и Сашу, – закончил Ян.