Ни о чем

Александр молчал, не в его манерах было много говорить и рассуждать, он был тупоголов, наивен, но смекалист и силен как бык. Телохранитель этого самого Педика. А может и любовник – никто не знал. Хотя судя по Александру – нет, этот парень еще тот самец.

Оба они шли в деловых черных костюмах и заостренных туфлях. Оба обладали положением, хотя радовало это, по большей части, только Эндрю, который при любом удобном случае старался упомянуть свой статус. Только что выйдя из своего огромного внедорожника, он чувствовал себя прекрасно – просто восхитительно, замечательно!

– Если бы я был на месте этого пустоголового Оливера, я бы уже давно все наладил. – Говорил он быстро и уверенно, прищурив веки. – Да, точно, наладил! И все шло бы без помех, но нет же! На нас накладывают штрафные санкции другие компании и вся эта корпорация просто катится в задницу! Хотя кому какое дело? Тьфу! – Эндрю плюнул и попал на ботинок одного из сотрудников, тот вытянул брови, но ничего не сказал, протер обувь.

На входе их ждала молодая девушка в черной юбке и пиджаке, с аккуратным хвостиком и в круглых очках. Увидев Эндрю Барнса, она почувствовала его взгляд на своих ногах и ей тут же стало противно. Свою неприязнь она скрыла, но не смогла скрыть своих ног, на которые заместитель гендиректора бестактно пялился.

– Мистер Барнс, – завопила она, когда тот вошел в здание, – специалисты из Диджитал Смэш! Они уже ждут вас в зале совещаний на семнадцатом этаже и они явно не в духе…

– Да знаю я! – оборвал Эндрю. Ему нравилась эта стройная юная леди, и именно такую он желал видеть своей секретаршей, чтобы та ходила в короткой юбке и, поднимая упавшие на пол бумаги, обнажала зад, обтянутый колготками. Такую же дурочку и простушку… – Еще твоих завываний мне не хватало! Куда запропастился О'Конор?

Своего прямого босса – Оливера О'Конора – он мог возненавидеть только лишь за то, что он строго-настрого запретил увольнять (а тем более ставить на ее место кого-то другого) Оливию Дин. Крах всем его мечтам о секретарше в два раза выше его самого, с которой они будут прятаться в подсобках и знатно потеть. А все из-за этого паршивого молокососа… Но что больше всего бесило Эндрю – так это то, что не нюхавший пороху малец смог воплотить в жизнь все его мечты и при этом пальцем не шевельнуть. Ублюдок!

Девушка в юбке помялась с ноги на ногу, но не заставила ждать ответ:

– Он у себя в кабинете, – сказала она смущенно. – пьет кофе…

Физиономия Эндрю Барнса разразилась громом, щеки стали красными, как перезревший томат.

– Пьет кофе, значит! – повторил он. – Пьет кофе…

2

Сидя в своем кресле с кожаной обивкой, Оливер О'Конор потягивал свежезаваренный кофе, любовался пейзажем в окне (а вид из его окна был живописен!) и думал о Сюзан Флетчер. С сегодняшнего дня ей предстояло стать Сюзан Стингер, и Оливер собирался ехать на свадьбу к семи, пропустив торжественную часть. С момента их расставания прошел примерно год, однако он до сих пор не мог свыкнуться с этой мыслью, поэтому хотел все грамотно обдумать, взвесить. Он желал ей исключительно счастья. Счастья и только, даже когда она заявила о желании расстаться, он надеялся, что в ее жизни все будет идти как по маслу. Однако этот едкий осадок, этот комок в горле… Они не давали ему покоя и лишили сна. Все ли идет как надо?

На протяжении всего этого года Оливер ни разу не разделил и минуты с какой-либо девушкой, хотя неоднократно поглядывал на них. Однако его привыкшее к Сюзан сердце воспринимало мысль о ночи с кем-либо как потенциальное предательство, и мысли его снова возвращались к ней. Как об объекте своих желаний он не думал о ней уже давно – чувства его гасли точно также, как тает лед в холодном молоке – он думал о ней как о старой знакомой, лицо которой крепко-накрепко въелось в значительную часть его жизни. Четыре года – это ведь срок не малый. От него веяло ностальгией, весь он буквально стал воплощением самого одиночества на целый год, и вот ему предстояло отправиться на свадьбу к девушке, когда-то разбившей ему сердце. Худшего положения он и придумать не мог. В работе, к слову, все продолжало идти как надо.

Оливер все глубже и глубже погружался в себя. Сегодняшний день все изменит, он чувствовал это. Точно также, как после захоронения становится легче смириться с утратой родственника, он полагал, что после свадьбы Сюзан, сможет, наконец, оставить прошлое в прошлом.

Желание завязать роман, желание влюбиться, стало все чаще приходить к нему не как удар в спину, а как сладкое ощущение на кончике языка. Он отпил кофе, и от промелькнувшей фантазии о том, что в скором времени в его жизни появится счастье, растянул улыбку. Ровно в это мгновенье к нему в кабинет влетел запыхавшийся Эндрю Барнс с красным, напуганным лицом.

– Оливер! – закричал он. – Делегация! Диджитал Смэш!