Ни слова о другом мире (СИ)

Торговец, что жил в соседнем доме, выскочил в окно и попытался было бежать, но один мелкий гоблин заметил это. Он ловко запрыгнул на спину человека и перерезал своим искривленным кинжалом его горло. Кровь плеснула из открытой раны, а торговец бесшумно открывая рот, пытаясь захватить хоть немного воздуха упал на колени, а после, закатив глаза, лицом в землю. Гоблин что-то рявкнул своим товарищам и вот уже в сторону дома, где прятался я и девушка, что меня выхаживала, направлялись две зеленые твари.

Времени было в обрез, я начал мысленно перебирать варианты, где исход не был бы смертельным, вот только я никогда не оказывался в настолько безвыходной ситуации. Еще никогда мне не приходилось выживать. Именно выживать! Мое сознание охватила паника, а грудь буквально разрывалась от сердцебиения. Глаза лихорадочно осматривали помещение, я рванул к двери и закрыл ее на засов, а после в дальнюю комнату. Тем временем снаружи усиливались крики.

Поиски неведомо чего, что в моих надеждах должно спасти мне жизнь не увенчались успехом, и я переместился во вторую комнату, и в этот момент двери постигли тяжелые удары, отчего та затрещала. Девушка с выражением ужаса на лице начала кричать, отползая от нее. «Черт подери, она делает только хуже, нужно найти способ спастись обоим!» Трясущимися руками я чуть отодвинул кровать, где обнаружил крышку погреба, дернул за небольшое колечко, прибитое к ней. Обернувшись, я хотел было крикнуть девушке, чтобы та поняла, где можно спрятаться, но потом… Дверь треснула и кусок древесины упал на пол, в щели показалась лысая зеленая голова, покрытая фурункулами. Девушка уперлась спиной в стену, все еще перебирая ногами, пытаясь отползти дальше.

Я скрылся в погребе, в тот момент мыслей уже не было, лишь чистый страх, что обуял сознание. Забившись в угол, в надежде пережить этот кошмар, я посмотрел наверх, и то, что я увидел сквозь щели в половицах окончательно сломало меня, кошмары об этом дне будут мучить меня еще очень долго.

«В этом нет моей вины, в этом нет моей вины, в этом нет моей вины…»

Выломав дверь два гоблина прорвались внутрь, когда девушка нашла в себе силы и попыталась убежать в комнату, где находился погреб. Один из них, прыжком сократил расстояние и вцепился руками в ноги девушки, та громко упала на пол. Второй так же подошел к ней прижимая лезвие клинка к ее горлу. Девушка взахлеб хрипела какие-то слова, но ее уже никто не слышал. Никто, кроме меня…

Пока один гоблин держал клинок, второй яростно сорвал с нее одежду, и уже через мгновение насиловал, держа за широкие бедра. Девушка скребла ногтями пол, кусочки древесины занозами забивались под ее ногти, но эта боль была лучше, чем то, что делали с ней эти твари. Она кричала, молила о помощи, даже после того как сорвала голос, она взывала… взывала ко мне. Она не знала моего имени, поэтому кричала «Сампьян». Только одно слово срывалось с ее уст, пока гоблины получали то, что хотели. После того как один закончил, внутрь девушки, он с хрюкающим звуком уступил место второму, а сам наступил ей на голову, впечатывая лицом в пол.

Это продолжалось достаточно долго. Я сидел в погребе, судорожно стирая слезы с лица трясущимися руками, пока девушку подвергали акту насилия. «Что я мог поделать? Что я мог!? Блять, как я мог ей помочь!» Я пытался закрыть уши, тянул свои волосы и утыкался лицом в колени. Меня тошнило от собственной беспомощности.

Вскоре хлюпающие звуки прекратились, и я услышал удаляющиеся шаги, сопровождаемые двумя довольными голосами. Что-то капнуло на меня сверху. И снова. И снова. Я посмотрел на свою руку. Это была кровь. Кровь девушки, чей труп лежал прямо надо мной. Девушки, которая обладала настолько доброй натурой, чтобы взять умирающего на дороге незнакомца. Я судорожно принялся стирать кровь с руки. И не было момента, когда бы я ненавидел себя сильнее, чем сейчас.

К восходу солнца крики в деревне прекратились, и наступила пугающая и всепоглощающая тишина. И тишина эта была настолько громкой для меня, так сильно она била в уши, что я попросту не могу шевельнуться, и все так же сидел в углу погреба, пытаясь унять дрожь.

Гоблины опустошили деревню. Часть женщин забрали с собой, вероятно для выведения потомства, всех остальных перебили. И на этот раз уже никто не вывел скот на выпас. Никто не вынес продукты на прилавок у дома. Не было слышно гула домашней птицы. В этот раз утро встретили лишь окровавленные улицы.

Попытавшись взять себя в руки, я легонько приоткрыл крышку подпола, а после, не обнаружив угрозы, выполз. Ноги совсем не хотели слушаться меня и по-прежнему дрожали, да так, что я не мог ходить. Силы покинули мое тело. И нет, я не чувствовал боли от предыдущих побоев. Это была сила страха, которая была весомее любой боли.