Ни за какие сокровища

На корешке надпись «Венжувка, 1935». Эту папку Эва уже видела. Как-никак, она пересматривала эти ящики в начале своего пребывания в доме, когда ей не удалось справиться со своим любопытством. Она так хотела узнать что-нибудь о своем работодателе!

Однако тогда Эва не обратила внимания на невзрачную папку с документами, ее больше заинтересовала находка, связанная с его семейными обстоятельствами. Возможно, тогда она совершила большую ошибку…

Через минуту с папкой под мышкой Эва незаметно выбралась из кабинете. «Уф, удалось!» Все было проделано безупречно. Малгожату позднее время не остановило, она все еще занималась домашними делами и не обратила внимания на Эву, которая помчалась в спальню, закрыла двери на ключ и уселась над разложенными на полу бумагами.

– Ничего не понимаю.

Это были старые, довоенные геодезические планы, какие-то участки, какие-то наделы… Все по-немецки, к тому же написано швабахом.

Эва долго сидела так. «Бесполезно, сама я с этим не справлюсь». Она задумалась, что же, собственно говоря, теперь делать. Было далеко за полночь. Она чувствовала себя настолько уставшей, что уже не держалась на ногах.

– Наверное, нужно поступить как Скарлетт О’Хара и подумать об этом завтра, – решила она и направилась к кровати. Прежде чем упасть на постель, она из последних сил достала телефон и снова набрала номер Алекса. Его мобильный был выключен.

* * *

Спала Эва недолго. С постели ее подняло беспокойство. За окном было еще темно. Она встала, тепло оделась, проглотила завтрак и, сунув документы в сумку, выскочила из дому, чтобы успеть на автобус в Кентшин, где находилось управление геодезии. Она надеялась, что найдет там решение загадки. Что связывает эти старые документы с Алексом и его грязными партнерами? Кому принадлежала эта земля? И что с ней происходит сейчас? Поможет ли ей кто-нибудь найти ответ на все эти вопросы?

Однако когда она добралась до управления, оказалось, что оно откроется только через полчаса. Эва негромко выругалась и задумалась, где переждать это время. К счастью, она очень хорошо знала город, поэтому заглянула в пекарню, куда они всегда заходили с мамой, когда приезжали в Кентшин за покупками, и купила сливочные рогалики – превосходные, обожаемые мамой. Продавщица улыбнулась ей, протягивая сдачу с десяти злотых, как будто помнила ее с тех далеких времен, а может, она просто была милой. Эва присела на стул, поставленный перед входом в пекарню, и с аппетитом съела пахнущие маслом и ванилью рогалики. Еще минуту она смотрела на людей, спешивших на работу или с какой-то другой целью, потом встала, стряхнула крошки и отправилась в управление. Уже должно быть открыто.

Быть может, из-за раннего времени, а может, по какой-то другой причине, но посетителей в управлении не было, стулья вдоль зеленых стен пустовали. Эва шла по коридору, читая таблички на дверях.

«Не здесь, скорее всего, и не здесь…»

Наконец Эва остановилась перед дверью с надписью «Архив». Постучала три раза.

– Войдите! – ответил усталый голос.

Она открыла дверь и заглянула внутрь. За небольшим столом, заваленным кипой бумаг, сидел пожилой мужчина. На носу у него были очки в черепаховой оправе, указывавшей на их значительный возраст. Волосы, редкие и абсолютно белые, зачесанные с левой стороны на правую, не очень успешно маскировали блестевшую между ними лысину.

– Слушаю вас. – Служащий посмотрел на Эву поверх бумаг. – Чем могу помочь? Подходите ближе, присаживайтесь, – пригласил он, видя ее растерянность и неуверенность.

– Благодарю, – ответила Эва, устраиваясь на неудобном стуле. Она открыла сумку и достала папку, найденную в ящике стола Александра. – Я, собственно говоря, пришла за советом, за консультацией. – Эва принялась раскладывать документы на столе. – Я нашла дома какие-то старые документы и карты, – солгала она без зазрения совести, – и совершенно не понимаю, к чему это может иметь отношение.

Мужчина взглянул на бумаги, которые она держала в руках, и просиял.

– Вы не могли обратиться удачнее! Сейчас мы этим займемся и развеем всяческие сомнения. Пойдемте. – Он встал из-за стола и направился к двери в глубине помещения. – Тут найдутся ответы на все ваши вопросы. Как сказал один человек, рукописи не горят… А бюрократия переживет даже уничтожение и переселение, ха-ха-ха! – Мужчина открыл дверь и движением руки пригласил Эву войти.

На бесконечных стеллажах располагались длинные ряды папок и скоросшивателей.

Мужчина провел Эву к столу, очень напоминавшему тот, который служил ей для работы в доме Александра, и попросил показать все, что она принесла с собой. Он начал вчитываться в названия, написанные готическим шрифтом, и что-то записывать на листочке, вырванном из микроскопической записной книжки, которую достал из кармана. Эва стояла в сторонке, нервно переступая с ноги на ногу, так как процесс ознакомления с бумагами все длился и длился. Неожиданно мужчина, не сказав ни слова, исчез между стеллажами. Он долго не возвращался, но наконец появился с большой книгой в кожаном переплете.