Няня для дочки миллионера

Виктория вместе с Ксюшей уходят в ванную, а я следую в свой кабинет. Не оглядываюсь, знаю, что Каролина идёт за мной. Сжимаю и разжимаю кулаки, тяжело дышу. Слова жены набатом бьют по черепной коробке. «Ты теперь будешь со мной». Что это вообще значит?

— Развод должны оформить через неделю. Ты рано прилетела, — едко говорю я. Открываю окно, чтобы свежий воздух поступил в комнату, упираюсь ладонями в подоконник и пытаюсь овладеть собой.

— Я за Ксюшей вернулась.

— И как это понимать?

— Она моя дочь. Ксюша должна жить со мной. Так будет правильно.

Воздух практически ледяной, небо усеяно звёздами. Скоро Ксюшины одноклассники разойдутся по домам. Но впереди салюты, веселье, ещё какие-то конкурсы. День рождения в самом разгаре. Всё было идеально, пока не вернулась Каролина.

— Этого не будет, — бескомпромиссным тоном говорю я. Оборачиваюсь, смотрю в глаза жены, горящие презрением.

— Потому что ты так захотел? — недобро усмехается Каролина.

— Нет. Потому что Ксюша привыкла к новой жизни, а ты хочешь всё разрушить. Ты улетела на своё Бали вместе с теннисистом — и даже ни разу не позвонила дочери. Полтора месяца прошло, полтора! Ксюша каждый день ждала от тебя вести, хотя бы одно сообщение ты могла ей отправить? Тогда почему этого не сделала?

— Я была занята, — Каролина садится в кресло и складывает руки на коленях. Знаю же, что врёт, и сама она прекрасно понимает, что нет оправдания её поступкам.

— Ксюша будет жить со мной. У неё сложились прекрасные отношения с новой няней, она нашла общий язык с одноклассниками, а на следующей неделе Ксюша пойдёт в студию живописи. Если ты хочешь участвовать в жизни дочери, я мешать не буду. Можешь приезжать к ней каждую неделю. Но на этом всё.

— Я не согласна, — кривится жена. — Ребёнку будет лучше с матерью.

— Но не с такой, как ты! — рявкаю я, не выдержав её наглого тона. Нервы сдают. — Я всё знаю, Каролина. Знаю, как ты оставляла Ксюшу одну, как бросала её на улице, а сама развлекалась со своим теннисистом. Я в курсе, что ты привила Ксюше чувство вины за наш развод. А ещё ты убеждала нашу дочь в том, что я её не люблю. Зачем ты это делала?

— А ты разве её любишь? Тебя никогда не было рядом, пока я одна воспитывала нашу дочь! — истерично восклицает Каролина.

— Только не надо преувеличивать. Тебе помогали няни, домработница, родители. Я делал всё, чтобы облегчить тебе материнство. И Ксюшу я люблю. Поэтому в первую очередь я думаю о её безопасности, а ты — о своих сиюминутных капризах. Что будешь делать, если тебе надоест роль матери? Снова вернёшь мне Ксюшу? О её психологическом здоровье ты подумала?

Каролина нервным движением поправляет волосы, в её глазах мелькает замешательство. Я прав. Ксюша для неё словно игрушка, а не живой человек со своими потребностями. Жаль, я не видел этого раньше. Вернее, не хотел видеть. Закрывал глаза на пугающие звоночки, считал, что родная мать лучше знает, как воспитывать ребёнка. Школа эта со странными правилами, танцы, которые Ксюша, оказывается, не любит, сомнительные няни. И постоянное одиночество. Не такой должна быть жизнь у семилетнего ребёнка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Такого не случится, — не слишком-то уверенно отвечает Каролина.

— Зачем ты хочешь её забрать? Ради чего?

— Я переосмыслила свою жизнь за эти полтора месяца. И поняла, что хочу стать хорошей матерью.

— Снова думаешь только о себе, — устало говорю я. Даже злости больше нет, только оглушающая пустота. И разочарование. И страх за Ксюшу. Она не должна снова страдать из-за кукушки-матери. — Вернись на первый этаж, проведи остаток дня рождения вместе с дочерью, а потом улетай обратно на Бали. Ксюшу я тебе не отдам.

Каролина прожигает меня взглядом, полным ненависти, резко встаёт и идёт к дверям. Она ничуть не изменилась. Истерическое поведение, манипуляции, зашкаливающий эгоизм.

— Я этого так просто не оставлю! — шипит она, разворачиваясь и приближаясь ко мне. Останавливается совсем близко, подбородок упрямо вскидывает и цедит сквозь зубы: — Я обращусь в суд.

— Серьёзно?

— Да. Буду требовать, чтобы Ксюша жила со мной. Найму лучшего адвоката, но добьюсь своего. У меня есть деньги, есть приличный дом. В конце концов, я — мать, а суд всегда становится на сторону матери. Ты проиграешь, дорогой.

— Ты будешь полной дурой, если пойдёшь на такое, — до боли стискиваю челюсти. Она снова это делает. Пытается разрушить мой мир.

— Посмотрим, — Каролина одаривает меня издевательской улыбкой и шагает на выход: — А на праздник я обязательно вернусь. Не могу же я пропустить восьмилетие собственной дочери!

Она захлопывает за собой дверь. Падаю в кресло, сжимаю руками голову. Она не посмеет. Не пойдёт на это.

Но внутренний голос упрямо твердит — Каролина способна и не на такое. Мне предстоит борьба за Ксюшу. Я не позволю ей жить с такой непутевой матерью.

Тихий стук в дверь заставляет опомниться. Взять себя в руки, крикнуть сухое:

— Войдите!