Няня для сурового папы (СИ)

— Не обращай внимание, это реклама. Так что трубку брать не стоит, иначе они потом не отлипнут, — передаёт мне булку с маслом и, подхватив со спинки стула свитер, натягивает его на пробегающую мимо Тасю.

— Мне этот не нлавится! Можно одеть тот, котолый с ломашками?

— Нет, нельзя.

— Потему?!

— Потому что это Васин и ты в нём утонешь.

— Тогда лозовый с бантиками.

— На розовый с бантиками ты вчера суп вылила, так что давай-ка, моя дорогая, не криви нос и надевай, что есть.

В ответ, Тася хмурится и обиженно дует губы. И в этот момент выглядит ну точно, как её папа, когда чем-то недоволен. Просто копия в миниатюре.

— Тась, если хочешь, можешь в садик надеть мой ободок с бантиком, который тебе нравится. Но ты тогда перестаёшь капризничать и слушаешься папу, договорились?

— Да, — счастливо взвизгнув, малышка убегает ко мне в комнату.

— Учись, как надо с детьми договаривать, — самодовольно выгнув бровь, смотрю на Бурого взглядом победителя.

— Добилась своего подкупом и довольна, — хмыкнув, выдёргивает у меня из руки только что отрезанный кусок колбасы и бессовестно его сжирает. — Так себе метод, Маша. Будешь так баловать детей, не пройдёт и недели, они тебе на шею сядут счатливо свесив ножки. И хрен они уже что сделают без взятки.

Открываю уже было рот, чтобы возмутиться, но у Бурого опять начинает трещать телефон.

Боже, да что это за навязчивая реклама, которая уже вторые сутки без передыху трезвонит?!

— Возьми ты уже трубку. Так и будут ведь звонить. Или хочешь, я сама отвечу?

Миша поджимает губы и бросает хмурый взгляд на экран пиликающего смартфона, затем хватает куртку с вешалки идёт к двери.

— Я выйду. Поговорю. А ты пока проследи, чтобы девочки нормально оделись.

Коротко киваю, глядя, как за Мишей захлопывается входная дверь.

Вот вообще сейчас не поняла зачем выходить на улицу, чтобы ответить на рекламный звонок?

Хотя, с другой стороны, если Миша их решил отборным матом послать за настойчивость, то незачем детям это слышать.

Быстро доделываю бутерброды и разливаю чай по чашкам, после чего зову девочек на кухню и выставляю перед ними тарелки с завтраком.

Миша сегодня так торопился сплавить детей в сад, что даже согласился на быстрый и не очень полезный перекус вместо своей любимой каши.

Пока Вася с Тасей уплетают бутерброды, подхожу к окну, посмотреть куда он делся. Не думала, что нужно так много времени, чтобы послать куда подальше навязчивую рекламу…

Бурый говорит по телефону, стоя недалеко от бани. Выражение лица у него при этом, мрачнее некуда. Хмурится, что-то активно говоря в трубку. Потом долго слушает ответ и снова что-то говорит. Спустя минут пять такого диалога, наконец скидывает вызов и убирает телефон в карман. Но почему-то не спешит возвращаться домой.

Вместо этого, упирает руки в бока и, закинув голову, тяжело выдыхает. После чего заходит в баню и буквально через несколько секунд возвращается оттуда с какой-то коробочкой в руке. Не могу понять, что именно, пока Миша вдруг не вытаскивает оттуда сигарету. Закурив, делает несколько подряд затяжек и выдыхает дым в сторону. Потом снова следует несколько глубоких тяг.

Миша курит?!

От шока даже моргать перестаю.

Этого просто быть не может!

Он же так ратует за здоровый образ жизни, и вот тебе сюрприз!

— Маш, а можно в садик какую-нибудь иглушку взять? — отрываюсь от окна, когда Тася дёргает меня за край платья.

— Ээээм, ну я думаю, что можно, — перевожу на неё взгляд, и когда она довольная убегает в комнату, видимо, искать игрушку, снова смотрю на Бурого через окно.

Он сбрасывает очередной звонок. И судя по всему выругивается себе под нос. Тушит бычок в сугробе, и затем… достаёт ещё одну сигарету?!

Он там что всю пачку выкурить собрался?

— Маша? — Тася снова дёргает меня за край платья.

Я опускаю взгляд на малышку. Она стоит всё с таким же страдальческим видом и крутит носком ноги по полу. Игрушки у неё в руках нет.

— Тась, что такое? Игрушку помочь тебе выбрать?

— Мне никакие не нлавятся! — шмыгает она носом.

— Почему? У тебя же много игрушек. Наверняка какую-нибудь сможем выбрать.

— Нет, — качает головой и выпячивает нижнюю губу. — Никакую не хочу.

— Не обманывай Машу, а скажи как есть, — выкрикивает Василиса, пробежав мимо нас за своей курткой.

— Не плиставай!

— А ты не обманывай, врушка!

— Сама врушка!

— Нет, ты врушка!

— Девочки, перестаньте, — вздыхаю, пытаясь прекратить детскую перепалку. — И объясните, в чём дело? Тася, ты что-то конкретное хочешь?

— Ага. Медвежонка она твоего хочет, Маш!

— А вот и не плавда! — Тася топает ногой.

— Правда-правда! Не давай ей, Маш. Она его потеряет. Или с кем-нибудь обменяется. Она всегда в садике с другими детьми игрушками меняется.

— Пелестань, Вася!

— Тась, — опускаюсь перед ней на колени. — Тебе мой Мишка понравился?

Тася прикусывает губу и краснеет, но всё же кивает.

— Его мне очень дорогой человек подарил. Когда я ещё была маленькой.

— Плавда?

— Да. Он мой талисман. Может, в садик не будем брать медвежонка, но я обещаю дать тебе его перед сном. А ещё куплю тебе своего медвежонка, договорились?

— Обещаешь? — шмыгает она носом.

— Обещаю.