Няня и миллионер

Я быстро перехватываю инициативу и впиваюсь руками в ручку коляски. Раз уж проспала всю дорогу, то хоть сейчас сделаю вид, что занята работой. Майки к такому раскладу относится равнодушно. Видимо, ему безразлично чьи руки задают темп коляске, ему важно, чтобы папа был в поле видимости.

Парк, куда Артур нас привез, очень красивый. Современный, с ухоженным цвеочными клумбами, вымощенными дорожками и даже с фонтанчиками. Я пока не могу оценить его масштабы, но думаю, он еще и довольно большой. Меня подруги сюда звали, настаивали приехать. Говорили, что этот парк – один из самых красивых и ухоженных в городе. Еще бы! Тут и район элитных спальных многоэтажек. Дорога наверняка тоже лучше, чем в других районах. Я оценить не смогла, но почему-то в этом уверена.

Погода чудесная. Не жарко и не холодно, ярко светит солнышко. Хорошо, что взяла с собой солнцезащитные очки, с ними легче смотреть на окружающий мир, иначе бы Артуру все пришлось делать самому. Я, если оказываюсь на улице в такую погоду без очков – превращаюсь в слепую. У меня очень светочувствительные глаза, и я очень остро реагирую на солнечные дни.

– Майк ночью не спал? – уточняет Артур.

– Нет… да… Немного.

Я, конечно же, вру. Спал Майк отлично ночью, это я обо всякой фигне думала вместо того, чтобы уснуть и продуктивно начать новый рабочий день.

– По сыну и не скажешь. Активный такой, все рассматривает. Он любит этот парк, мы тут покупаем ему шарики.

Я улыбаюсь его словам. Надо же, такое совпадение. Шарики. Я ведь именно их обещала Майки за послушность. И он даже успокоился.

Пока гуляем по аллеям, разговариваем. Так я узнаю, что у Артура свой бизнес, отдельный от брата, хотя я почему-то думала, что у них что-то вроде семейного бизнеса.

– О, вата! – восклицаю я непроизвольно, когда вижу неподалеку ларек.

– Хочешь ваты? Побудьте здесь, я схожу купить.

Артур так быстро реагирует на то, что я сказала, что я даже теряюсь. Он быстро уходит в сторону лотков, где торгуют ватой, а я смотрю ему вслед и ловлю себя на том, что любуюсь им. Этой широкой накачанной спиной, размеренной походкой, сильными руками, которые Артур сегодня оставил открытыми, надев лишь поло с коротким рукавом. Он безусловно красивый мужчина. Такой, на которых смотришь, сворачивая голову. Им можно любоваться бесконечно. А еще он может с легкостью забраться в душу и разбить девичье сердце.

От созерцания мужской красоты меня отвлекает Майки. Как только папа отходит, он начинает хныкать. Я покачиваю коляску и быстренько примыкаю к близлежащим лавочкам. Начинаю развлекать малыша, чтобы он не оглушил всех своим криком. Он отвлекается, но не скажу, что доволен отсутствием папы. Скорее бы уже Артур купил вату и вернулся. Понятия не имею, как я буду оставаться с ним одна. Он ведь съест мой мозг по чайной ложке и не подавится. А еще расшатает мою нервную систему с ловкостью тарзана.

– Ну тише, тише… чего ты разволновался? Папа за ватой пошел, сейчас придет.

Я высматриваю Артура и понимаю, что очередь за ватой собралась немаленькая. Людей много, все стоят, поэтому я подхватываю Майки на руки и начинаю быстро рассказывать о том, что вижу вокруг. Он успокаивается и как раз в этот момент я слышу совсем рядом знакомый голос:

– Аврора?

Я шокировано поворачиваюсь к Биллу. Он стоит передо мной и даже улыбается. И ведь наглости хватило ко мне подойти и заговорить. После всего, что он мне сказал и сделал!

– Привет, – говорит, как ни в чем не бывало.

– Что тебе нужно? – я не отвечаю вежливостью, потому что надеялась никогда больше его не увидеть.

– Классно выглядишь, – делает мне комплимент.

– Не заставляй меня повторять свой вопрос.

Я злюсь. Очень сильно на него злюсь. Он мне изменил, а теперь мало того, что подошел, так еще и комплименты делает. И смотрит так, словно я все еще принадлежу ему.

– Новая работа? – он игнорирует мой вопрос и косится на ребенка на моих руках.

– Ладно, – говорю почти спокойно. – Я спрошу еще раз: что тебе нужно?

У меня перед глазами тут же возникает картинка той девушки, которую я застала у него дома. А еще его обидные слова о том, что я слишком долго заставляла его терпеть. А ведь он мужчина. Если бы он был, как Артур, может, и терпеть бы не пришлось!

От этой мысли мне становится не по себе. Я сглатываю и отгоняю мысли.

– Просто подошел, – он подается чуть вперед и говорит: – Я соскучился.

Он смотрит на меня точно так же, как смотрел, когда признавался в любви. Когда я стою в ступоре и не отвечаю, Билл смелеет и подходит еще ближе. И ближе. Между нами почти нет расстояния. Я смотрю на него, не зная, что сказать. Видимо, у меня все еще остались к нему чувства, раз я все еще не влепила ему пощечину, хотя, надо признаться, очень хочется это сделать.

Нас отвлекает плачущий малыш. Я быстро отхожу от Билла, но он решает пойти до конца:

– Я скучал, Аврора. Очень. Только когда ты ушла, я понял, кого потерял. Знаю, что ты можешь меня не простить, но…

Он хватает меня за руку. Я ее даже одернуть не могу, потому что второй рукой держу малыша. Ситуация странная, но я все же аккуратно высвобождаю руку и говорю: