Няня из газеты

В жизни очень мало моментов, которые ярко помнишь, сколько бы лет ни прошло. Моменты, которые настолько важны, что они меняют вашу жизнь и будущее. Те, которые даже через двадцать лет вы будете вспоминать, как будто они были вчера. Ощущение, кто тебя окружал, запах, вкус, взгляд.

Я переживаю один из таких моментов прямо сейчас, и я могу честно сказать, что, сколько бы времени ни прошло, я никогда не забуду это чувство. Стою посреди льда со своей командой, моей найденной семьей… праздную победу в плей-офф, которая выводит нас на Кубок Стэнли.

Эти ребята отработали свои задницы. Вложили время, кровь, пот, слезы. Приносили жертвы. Усерднее тренировались. Скучали по своим семьям. Провели свои тела через ад. Они сделали все это, потому что, как и я, они живут и дышат хоккеем. Как спортсмен, вы приучаете себя ко многим вещам. К физическим и ментальным. И эти ребята делали все это без жалоб, и я чертовски счастлив называть их своими игроками.

Это все, чего я хотел в этой карьере. Быть тренером команды, которой я горжусь. И мы не просто победили, мы выиграли с чертовым отрывом.

Я никогда не забуду толпу, выкрикивающую наше имя. Он эхом отражается и отскакивает от стен арены. Тридцать пять тысяч человек. Это невероятно. Сюрреалистично.

Единственное, что делает его лучше? Знать, что мои девочки сейчас в толпе. Все трое. Я ухожу со льда и держу их на руках, пока мы празднуем этот момент, изменивший мою жизнь. Пока я стою здесь, впитывая все это, ребята впитывают меня… буквально.

Целый кувшин Гаторейда вылился мне на голову, пропитав меня с головы до ног. Блядь, холодно.

— Мы, блять, сделали это, — кричит Рид мне так близко, что в ушах звенит, но я шлепаю его по спине и кричу вместе с ним. Мы все. Это наш чертов момент.

Вскоре нас выводят со льда в толпу семьи и друзей, и прямо впереди я вижу своих девочек. Ари стоит на цыпочках, едва сдерживая волнение, а Кеннеди держит ее за руку, улыбаясь от уха до уха. Что еще лучше?

Джульетта стоит рядом с девочками, и она такая чертовски красивая, что у меня перехватывает дыхание.

Я подхожу к ним и наклоняюсь, притягивая обеих девочек в свои объятия для крепкого объятия.

Они визжат всякий раз, когда я их щекочу: — Привет, жучок. Привет, детка.

— Папа, ты выиграл! — Ари взволнованно визжит.

Я киваю: — Да, жучок. Ты можешь в это поверить?

— Конечно, могу, папа. Ты же рыцарь, помнишь? Ты всегда спасаешь положение!

Джульетта смеется мягко и мило, и мне хочется спрятать ее и держать при себе. — Я думаю, что это определенно повод для празднования.

— Хм, что вы думаете, девочки?

Они смотрят друг на друга, потом снова на нас, потом Кеннеди говорит: — Макдональдс!

— Ты никогда в жизни не ела в Макдональдсе. С какой стати ты выбрала это место, Кен?

Она ерзает руками, прежде чем пожать плечами: — Я видела по телевизору.

Я думаю, в жизни есть вещи похуже, чем в Макдональдсе, даже если там до черта жира… и углеводов. Знаете, есть причина, по которой мои дети не едят такое переработанное дерьмо, но если они хотят отпраздновать это, пусть будет так.

— Давайте сделаем это.

И вот так я сижу на парковке Макдональдса и ем чизбургеры и жирный картофель фри.

Я не могу вспомнить, когда в последний раз я отбрасывал осторожность на ветер, ел дерьмо, которое настолько вредно для меня, что я уверен, что потом пожалею об этом, и смеялся до боли в животе. Но этот праздничный ужин — именно то, что мне нужно.

— Не могу поверить, что ты не ешь картошку фри из Макдональдса, — стонет Джульетта с полным ртом картошки, и это заставляет мой член шевелиться у меня в штанах. Жалкий, я знаю, но я ничего не могу с собой поделать. Я без ума от нее. Я хочу, чтобы мои руки были на ней при каждом удобном случае. И… когда она так стонет, мои мысли тут же возвращаются к тому, что было несколько дней назад, когда я разложил ее на кровати и прижался ртом к ее киске…

— Лиам?

Ее голос вырывает меня из моих мыслей. Я даже не понял, что отключился от разговора. Еще одна причина, по которой она так опасна для меня.

— Извини, что? — спрашиваю я, откусывая еще один кусок гамбургера.

— Я сказала, что завтра в центре города ярмарка. Я хотела взять девочек. — Ее глаза сияют от волнения.

Кеннеди задыхается и тут же говорит: — Пожалуйста, папа.

— По-моему, неплохо. У меня есть несколько рабочих звонков утром, но я свободен до конца дня.

Джульетта улыбается, тайная улыбка, и мне жаль, что я не могу наклониться и поцеловать ее. Мы решили, что не будем раскрывать наши отношения, не попытавшись объяснить их девочкам, и сделаем это медленно. Наслаждаясь тишиной, без внешнего мира.