Няня на Новый год

Дома все валится из рук. Какой там салат. Какой там оливье. Я ни на чем не могу сосредоточиться. Все мои мысли остались в том доме в лесу. С тем малышом и даже немного с мужчиной. Со мной никогда такого не было. Чтобы совершенно чужие люди за несколько часов проникли в самое сердце и там поселились.

Убираю в холодильник заветренную картошку, соленые огурцы. Хорошо, что майонезом не успела заправить. Ничего не испортилось и можно будет потом закончить. Доделать салат и посидеть немного одной за праздничным столом.

Я не успела встретить Новый год, но успею еще хотя бы проводить Старый.

После уборки отправляюсь прямиком спать. На шубку тоже нет сил. Завтра буду смотреть, насколько она подлежит восстановлению. Ставлю телефон на зарядку и отрубаюсь почти моментально. Все-таки маленькие детки выматывают. У меня своих не было, и я даже представить себе не могла, какой это труд быть мамой.

Но что удивительно, в мозгу не появляется мысль, что детей я не хочу никогда. Наоборот. Сердце отчаянно бьется стоит представить, как держу на руках свою маленькую кроху. С глазами как у мамочки. А вот всем остальным… На какого человека он будет похож? Мужчины на моем горизонте нет и не будет в ближайшее время.

С этими мыслями и засыпаю. Просыпаюсь от назойливого повторяющегося звука. Не сразу понимаю, откуда он исходит. Телефон. Точно. Ищу аппарат. Просто шарю ладонью по столешнице рядом с кроватью. Наконец он находится. Подтягиваю ближе. Хочу выключить будильник. Но вместо этого смахиваю чей-то звонок.

Кто решил позвонить мне в такую рань первого января? Даже директор нашей школы не настолько лишен чувства такта. Пытаюсь сфокусировать глаза на экране, чтобы узнать время. На часах ровно девять. В голове что-то щелкает. А в памяти сразу мелькает хоровод разношерстных картинок.

Огромный внедорожник. Мое падение в сугроб. Маленькое тельце на моих руках. Большой мрачный дом, в котором не чувствуется ни любви, ни заботы. В котором даже елка не стоит. А ведь там столько места. Уместилась бы огромная лесная красавица. Не то что в моей тесной хрущевке. Но даже здесь я выделила уголок под хвойный символ Нового года.

И пророческие слова «В девять утра шофер будет у твоего подъезда».

Телефон снова начинает звонить. Подпрыгивает у меня на ладони. Или это я сама подпрыгиваю от неожиданности. Может сбросить еще раз? Но вдруг действительно звонят из школы? Или, например, родители одного из моих учеников. Я, конечно, такое не практикую. Всегда стараюсь донести, что рабочее время у меня только на работе. Но сердце не камень. Да и не до всех получается донести.

В результате отвечаю.

– Слушаю, – голос слегка хрипит со сна.

– Снегурочка, шофер ждет внизу, – жестких тон я узнаю сразу, хочу уже сбросить, но он добавляет, – и я тоже жду. Не приедешь и этот мелкий паршивец…

Его голос перекрывает грудной плачь, а у меня сердце чуть не останавливается. Так издеваться над ребенком. Он просто изверг. Сна сразу ни в одном глазу.

– Не делайте ничего с ребенком. Я сейчас приеду.

Быстро вскакиваю с постели. Натягиваю, как есть, старый мятый домашний свитер. Сую ноги в какие-то брюки. Кажется, они с дыркой и даже грязные. Плевать. Сердце так грохает в груди, словно сваи заколачивает.

На улицу выбегаю через пару минут. В этот раз на мне не нарядная шубка, а очень практичный и главное теплый пуховик. Да не новый, но чистый и без дырок. Я аккуратно его ношу, чтобы на подольше хватило. В таком и в сугробе сидеть будет не холодно. Но, надеюсь, больше не придется.

Быстро нахожу взглядом уже знакомый большой автомобиль. На нашей узенькой улочке он словно огромная трехпалубная яхта в деревенском озере, где коров обычно купают. Как вообще протиснулся. Главное, чтобы выехать получилось и дорогу никто не перегородил. А то ведь застрянем. А там…

Плачь малыша стоит в ушах, как живой. Подстегивает. Заставляет бежать быстрее. Уверена, я совершаю ошибку, снова отправляясь в тот дом. Но выбора у меня нет. Все инстинкты во мне буквально орут бежать, как можно быстрее.

Василий встречает привычным молчанием. Когда я сажусь, его лицо будто становится более расслабленным. Не то что он рад меня видеть, но явно испытывает облегчение. Хотя, может мне просто показалось. В любом случае думать сейчас об этом не могу. Все мысли совсем о другом.

Пока едем, с трудом сдерживаюсь, чтобы не попросить прибавить скорость. Мы итак летим на максималке. Еще не хватало нарушать правила. С другой стороны, хочется как можно быстрее оказаться рядом с маленьким. Обнять и утешить. Как же он плакал. Что тот человек с ним опять вытворял? Ему точно нельзя доверять детей. Если он и правда отец, то отцовский инстинкт в нем очень крепко спит, а, возможно, и вовсе отсутствует.

Как только заезжаем на просторный двор, я даже не дожидаюсь, когда машина окончательно остановится. Выпрыгиваю из салона и бегу по рыхлому снегу. Пару раз поскальзываюсь и падаю. Но плевать. Даже боли не чувствую. Быстро встаю сама и бегу дальше.