Нянька для Радуги

Тем временем в динамике задорный голосок Мирославы сообщил Маше, что Василий Фёдорович, которого они ждали только завтра, неожиданно решил поменять билет и прилететь сегодня. По этому поводу его заботливая дочь решила утроить праздничный ужин, на котором должны были обязательно присутствовать и Максим, и Маша. И сейчас Мира очень интересовалась, поможет ли ей Мария с приготовлением и будет ли присутствовать на мероприятии её ненаглядный парень.

– Нет, Мир. Я буду одна, – ответила девушка, старательно прижимая трубку к уху, будто та могла оградить от всего на свете.

Она уже почти добралась до выхода, когда её окликнул знакомый и такой любимый голос. Пришлось обернуться и всё-таки посмотреть на застывшего в нескольких шагах растерянного Лёву. Вот только говорить с ним она не собиралась.

В этот самый момент Мира в трубке поинтересовалась, о причинах такого ответа и тогда, глядя в глаза молчаливому и отчего-то напуганному блондину, Маша лишь покачала головой и ответила:

– Лёва?! Лёва сегодня очень занят. У него какая-то мега важная встреча, которую нельзя ни перенести, ни отменить. Так что праздновать мы будем сами, – несколько секунд она помолчала, видимо выслушивая ответ Миры, а после добавила: – Буду через полчаса. Не волнуйся, мы всё успеем.

А после сунула телефон в задний карман шорт, развернулась и молча ушла, так ни слова ему не сказав. А он… не смог ничего сделать. Просто стоял и смотрел, как его девушка (или, правильнее сказать, уже бывшая девушка) уходит от него. Хотя, чего он ждал? Скандала? Да не такой Маша человек, чтобы устраивать показательные разборки. И пусть сейчас всё получилось так… некрасиво, но вечером он обязательно всё ей объяснит. Честно и открыто. Расскажет обо всём и, возможно, хоть и маловероятно, но она сможет его понять и простить. И Лёва пообещал себе сделать всё возможное, чтобы она согласилась остаться с ним. Ведь, как оказалось, эта девушка нужна ему гораздо сильнее, чем он мог предположить.

Глава 24. Сожжённые мосты

– Папа! – восторженный голос Миры прозвучал так, что у стоящей рядом Маши возникло непреодолимое желание заткнуть уши. Но, видимо, Мирослава действительно очень соскучилась по родителю, и едва услышав его голос в гостиной, тут же закричала и сорвалась с места.

Встречать отца в аэропорт она не поехала, предоставив это дело Максиму. Сама же заботливая дочь в это время тщательно колдовала над приготовлением лазаньи и нескольких салатов. Маша же в основном просто подсказывала, стараясь не вмешиваться в процесс. Она понимала желание Миры удивить папочку. Ведь он даже не подозревал, что за время его отсутствия она умудрилась научиться готовить.

Сама Маша ни о каком ужине думать не могла. И пусть весёлая болтовня Мирославы всё-таки умудрилась отвлечь её от застившей душу темноты, но стоило остаться одной и невесёлые мысли тут же поспешили вернуться обратно. Она даже хотела сослаться на плохое самочувствие и под этим предлогом отправиться в свою комнату в гостевом домике. Но неугомонная блондинка с радугой в волосах была непреклонна.

Единственным, кто сегодня выглядел ещё счастливей Мирославы, оказался её отец. Тот никак не мог оторвать взгляда от сияющей трезвой дочери и постоянно косился на фартук, который та, видимо, забыла снять. Василий Фёдорович смотрел на Миру и улыбался. И возможно, если бы не Максим, деликатно напомнивший им обоим об ужине и необходимости хотя бы отнести чемодан шефа наверх, они бы так и стояли тут до поздней ночи. А так им пришлось разойтись по своим делам на целый час, в течение которого Мира раз двадцать подбегала к Максу и, явно нервничая, на несколько секунд прижималась к нему всем телом. Будто это могло помочь ей справиться с той жуткой нервозностью, что пришла на смену первой радости от долгожданной встречи.

Но, как оказалось, она переживала зря. Ужин прошёл в очень тёплой почти семейной обстановке. Василий Фёдорович постоянно упоминал, как рад, что столь длительная командировка завершилась на целый месяц раньше, хвалил Максима за чёткую и своевременную помощь с делами, долго восхищался кулинарными изысками своей дочери. А Мира в ответ рассказывала ему о новом университете, насыщенной жизни студенческого актива и о Максе, который столько всего для неё сделал.

В итоге Маша ушла домой сразу, как только закончился ужин. Василий Фёдорович тоже рано отправился отдыхать, посетовав на усталость от двух перелётов и необходимость завтрашнего раннего подъёма. А Мира с Максом, следуя уже выработавшейся у обоих привычке, отправились к бассейну.

В последний месяц они часто приходили сюда по ночам. Им нравилось вот так наслаждаться тишиной и обществом друг друга, ощущать доносившийся с моря свежий бриз и смотреть на россыпь звёзд на тёмном куполе неба. Пару раз они даже засыпали прямо на шезлонге, согретые объятиями друг друга. И оба искренне ценили такие вот ночные посиделки, ощущая в них какую-то скрытую магию.