Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

Через два дня Тони уехал из Дедэма и направился в Провинстаун. Он «гнал как сумасшедший»[75] на север по трассе 6. Его остановил полицейский Эдгар Томас Ганнери – глушитель на машине Тони практически не работал. Тони вышел из машины и направился к полицейскому. Ганнери это показалось странным – водитель явно не хотел, чтобы полиция заглядывала в машину.

– Добрый вечер, офицер, – с ослепительной улыбкой Тони протянул Ганнери руку.

Чутье подсказывало полицейскому, что парень что-то скрывает, но у него не было ни ордера, ни повода для обыска машины, поэтому он просто посоветовал Тони заняться глушителем и отпустил.

– Этот парень настоящий симпатяга, – думал Ганнери, возвращаясь к своей машине.

Тони вернулся в Провинстаун, позаимствовал у родителей одного из приятелей машину с нормальным глушителем и кое-какие инструменты, включая лопату. Когда он вернул машину, в ней было полно песка, а инструменты и лопата отсутствовали. Тони так никогда и не объяснил, что произошло.

Глава 30 Лайза

Через несколько дней после Дня труда мама и Джоан решили отметить окончание летнего сезона в Хайаннисе. Они планировали пройтись по магазинам, потом устроить себе обед с жареными моллюсками и капустным салатом в прибрежном ресторане, а потом посидеть с мартини, любуясь океаном. Мы с Луизой сидели на краю ее кровати и наблюдали, как она выбирает наряд, отбрасывая один за другим. У мамы было на удивление хорошее настроение – мы с Луизой затаили дыхание, чтобы не спугнуть редкую удачу. Перебрав весь шкаф, мама выбрала идеальный костюм: красная юбка-карандаш, белая хлопковая блуза с воротничком Питера Пэна, клетчатый шарф на шее и широкий белый кожаный ремень. В уши она вдела крупные красные пластиковые серьги и покрутилась перед зеркалом, стоявшим на туалетном столике, чтобы убедиться, что выглядит идеально. Потом она села перед зеркалом и навела свои фирменные синие тени, густо подвела глаза, накрасила ресницы и нарумянилась. Потом она взяла контурный карандаш и принялась аккуратно обводить губы.

– Девочки, я уже об этом говорила, но напомню еще раз, – сказала мама, любуясь собственными губами. – Помните, что самое важное в макияже?

Не дожидаясь ответа, она продолжала, заполняя обведенный контур розовой помадой:

– Губная. Помада. И точка. – С этими словами мама начала обминать губы. – Потому что это не только помада… – Мама нанесла точки помады на щеки и принялась растушевывать их кончиками пальцев, – но также и румяна.

Мама еще раз взглянула на свое отражение, любуясь результатом.

– И наконец, – сказала она, делая паузу для вящего эффекта, беря чуть-чуть помады на кончик указательного пальца и нанося ее на веки, – чуть-чуть помады – это отличные тени. Главное не переборщить.

Мы с Луизой переглянулись. Мамины советы по макияжу нас особо не впечатлили, но я была счастлива сидеть рядом с ней и не бояться.

– Вот так! – сказала мама, удовлетворенно закрывая губную помаду и кидая ее в сумочку. Она поднялась, в последний раз восхищенно на себя посмотрела, повесила сумочку на локоть и объявила:

– Ну все! Джоан появится с минуты на минуту, и мы поедем!

У Салли был выходной. Боб, как я знала, плохо себя чувствовал (мама, смеясь, сообщила, что у него «эти дни», но мне ее шутка не понравилась). Я и не догадывалась, кто будет присматривать за нами. А потом мама заметила Тони – он отъезжал от мотеля, нагруженный мусором.

«Бинго!» – подумала я и помахала. Тони увидел меня и подъехал к нашему мотелю.

– Похоже, вы собрались в город, – сказал он. – Но ведь еще лишь десять утра…

Он усмехнулся, хотя это было совсем не смешно.

– У нас с Джоан дела, а потом мы пообедаем в Хайаннисе, – сказала мама, повязывая клетчатый шарф на голову. – Раз уж ты здесь, не присмотришь за девочками несколько часиков?

Тони ответил не сразу. Я уже испугалась, что он откажется, скажет, что занят и ему не хочется. Ему явно не хотелось. Но Тони отвернулся от мамы, посмотрел на меня и улыбнулся:

– Конечно, с радостью. Я люблю компанию. Как долго вас не будет?

– Ну, ты же знаешь нас с Джоан! Когда мы занимаемся делами, то забываем о времени! Но к ужину мы точно вернемся.

Тут подъехала Джоан на своем ярко-желтом кабриолете «Карманн Гиа», и мама обо всем забыла.

– Отлично! – воскликнула она. – Спасибо, Тони! Ты душка!

Тони что-то проворчал, но я не расслышала.

– Пора ехать на свалку, – сказал он. – Садитесь.