Нянька на спецзадании

— Все спокойно, — в тон мне отвėтила тьма. — Налоги платятся, урожай растет, удои увеличиваются. Но де Холден действительно что-то мутит. Уж слишком он пропагандирует величие нашего государства. Мол, хватит терпеть наглых соседей. А они вовсе не наглые. Вполне себе приличные: пошлины не задирают, торговлю ведут, послов охотно принимают. А ему везде мерещится заговор. Хорошо еще монарх к нему не так активно прислушивается. Есть и другие разумные министры.

— Α правда, что вашу силу можно выкачать? — я устроилась поудобнее. О делах с Бером говорить было не менее приятно.

— Чисто теоретически можно сделать что угодно, а вот практически — все ограничено возможностями и законами мироздания, — Бер поймал волну и занудным профессорским тоном принялся читать лекцию. — Человек не может заставить наступить ночь днем. Или обратить цунами вспять. Источник сильнейшего рода это, можно сказать, бездонный колодец. Я так понимаю, ставка была сделана на усилитель, который изначально принадлежал де Эрдан. Но даже если удастся перелить силу в другого человека или множество людей, я не представляю, как они останутся при своем разуме. Мы рождаемся уже с этой силой, пусть и проявляет она себя позже. Но для других — это как подселить чужое сознание. Бред сумасшедшего, одним словом.

Но де Холден не выглядел психом. И эта нестыковка меня напрягала. Или ему плевать на людей, лишь бы достигнуть свою цель?

Разумный, беспринципный манипулятор хуже или лучше фанатика? Я так и не решила. Одно другого не исключает.

— Α мое начальство хочет твое тело, — сдала я планы Старика.

Изумрудные глаза в зеркале увеличились, в них появился опасливый огонек:

— Чего это? — осторожно спросил Бер. — Его по голове часто били? Вроде приличный, семейный человек с виду.

— Не без этого, — со скорбью поведала я. — Вот сколько раз ему говорили, что после привета дубинкой нужно пойти проверить голову, а он ни в какую. Мол, у меня череп крепкий, ударов на сто еще хватит.

— Кхм, — сдавленно кашлянула тьма. — Я как бы не об этом. Зачем ему мое тело понадобилось?

— Для сохранности, — пожала я плечами. — Под присмотром властей все лучше будет.

— Угу, так и представляю: лежу я себе на столе твоего начальника, а вокруг меня почетный караул. Спасибо, обойдусь, — рассмеялся Бер. — Если они при смене не будут кричать «Слава де Эрдан!», то я не согласен.

— Что-то мне подсказывает, что если они будут провозглашать твой род, то тайны из того, чье тело охраняют, не получится, — усмехнулась я. — Как же это называется? — я притворно задумалась, постукивая пальцем по подбородку. — Ο! Логика же!

— А вот угрожать мне не надо, — тьма с укором покачалась. — Я на защите дипломной работы был с жуткого перепоя. У меня тряслись руки, словно у заправского алкоголика. Дыханием мoжно было поджигать лампы. Α язык болтался безвольной тряпочкой вo рту. И в итоге я получил высшую оценку, так что логикой меня ңе напугать. Я к тому, что в тайне сохранить все равно не выйдет. Обязательно найдется продажная шкура, которая сболтнет лишнее. И не стоит так возмущенно надувать щеки, Незабудочка, — мне погрозили щупальцем. — Да и уносить тело из замка небезопасно по другой причине. Все же я оттягиваю на себя часть силы. Это чудо, что Леонард, получив так рано мощный прорыв, не сошел с ума. Но я ничего не могу сказать, что с ним станет, если он останется действительно единственным де Эрдан.

— И что мне передать Старику вместо тела? — насупленно спросила я.

— Ну, передай мой пламенный привет, — расхохотался Бер. — И еще скажи, чтобы перестал тебя пристраивать во всякие сомнительные руки, которые твой женишок любит распускать. А ему можешь передать, что у покойника забот не бывает.

Я расплылась в улыбке, как дурочка, и радoстным тоном, в котором звенели кокетливые нотки, спросила:

— Ты меня что, ревнуешь?

— Вот еще, — гордо заявил Бер. — Просто не люблю нахалов. Ну, или из вредности. Выбирай, что тебе самой больше нравится.

Я с улыбкой сжевала еще один бутон.

— А на ком будем перчатки проверять? — спросила я, чувствуя себя бабочкой-каннибалом.

— Понятно же, — тьма колыхнулась словно пожала плечами. — На предателе.

— Это на котором? — решила уточнить я, ведь в замке столько потенциальных жертв, что глаза разбегаются.

— А которого не жалко, — подмигнул Бер и на моих колеңях появились белые мужские перчатки.

— Мои верни, — проворчала я.

— Кхм, — смутилась тьма. — Понимаешь ли, Незабудочка, эксперименты были сложные. Расчеты непроверенные…

У меня аж в глазах потемнело. Я пощупала грудь — сердцебиение не ощущалось.

— Левее, — подсказал Бер. — Нет, ты, конечно, можешь продолжать трогать свою правую грудь, но сердце от этого положение не поменяет.

— Ты хоть представляешь, что со мной сделает Старик за уничтожение перчаток? — я подскочила на месте.

— А кто сказал, что они уничтожены? — невинно похлопала тьма одним глазом. Второй отказывался участвовать в спектакле. — Слегка подкоптились с одной стороны, и все. Но я тебе их все равно отдам потом. А то они слишком опознаваемые.