Нибиру. Пробуждение

— Вы первая, с кем я решился поговорить за этот месяц. Что-то во мне осталось… неприятное. Какая-то мелочь от прежнего меня. Свербит, понимаете? Никак не могу блокировать это ощущение. Думал, когда Ева растворится, мне станет легче. Так нет, все равно иногда беспокоит… Вот смотрю в Убежище на подготовленных к ген-изменению особей, а оно все свербит, словно и не знаю, что они лишь расходный материал и годятся только для растопки. Б-р-р… Особенно мешает, когда начинается работа Инкубатора. Излучение так и хлещет, до ломоты в висках. Так тоскливо становится, будто я еще человек. Возможно, даже жалею этих девочек, съедаемых заживо своими детьми. Даром, что Систему наладили всего пару дней назад. Ужасное чувство, милочка. Уверен, именно из-за него я колебался, и первые три роженицы получили материал от более низких по изменению мужчин… Хоть и знаю, насколько важны эти дети в судьбе нашего мира. — Он прикрыл глаза и шумно выдохнул. — Трудно, милочка. Мне очень трудно… Остальные работают с группами по десять тысяч человек, а я всего лишь с несколькими сотнями. Но, думаете, от этого мне легче? Ведь думаете?!

Мари едва не подскочила, когда старик внезапно повысил голос.

— А вот не думайте! — прикрикнул Управляющий. Кулаки его сжимались, постукивали по коленям. — Остальные ведь только с Накопителями работают. Закинули особь в растопку — ж-жух — и подзарядились. У меня же задача совершенно другая. Вывести новый вид Защитников! Это вам не шуточки. Я более тонко изменился, чем остальные. Можно сказать, я почти к Отцам приблизился! Представляете?

Голос его снова стих.

— Когда меня нашел т-импульс Отцов, я влачил свои дни в одном из департаментов при министерстве. Никчемный клерк, не в силах даже накопить на приличный дом. Да… С женой-неумехой, без детей. Полный ноль, если быть откровенным. Признаться, это меня немного смущало, но я всегда чувствовал, что могу достичь невероятных высот, недоступных обычному смертному. И, не поверите, достиг. Всего-то надо было иметь определенный набор хромосом! Хоп — запустилось ген-изменение. А дальше все как по маслу. Опустим всякие мелочи вроде оптимизации мыслей и физиологического моделирования. Главное — это подсоединение к Системе! Сегодня вам на краткий миг удастся почувствовать, что это такое. Вы ведь не возражаете?

Бельгийка возражала изо всех сил. Еще больше требовалось, чтобы не сдвинуться с места.

— А хотите, я вам покажу, что вас ждет? — спросил Управляющий, сверля Мари пламенным взглядом. Ответа, конечно же, не получил.

Что сделал старик, девушка не поняла. Но каменная полусфера на потолке вдруг стала прозрачной. К ней из головы и солнечного сплетения Управляющего потянулись тонкие лиловые дымки. Вместе с тем комната стремительно расширилась до размеров футбольного поля, мимо пролетели контуры стен и десятки комнат-ячеек, где находились призрачные тени. Мари показалось, что ее сознание взрывается мелкими осколками и становится ничтожной частичкой чего-то… невозможного, бездушного, но живого… Бункера, действительно оказавшегося пирамидой. Мозг не воспринимал визуальную картинку, он словно стал вдруг всевидящим и всезнающим в пределах этой пирамиды. Время потеряло свой счет, девушка даже перестала дышать. Она потонула в величии и мощи комплекса, назначение которого оставалось для нее загадкой. Кажется, вскрикнула от неожиданности, но вряд ли была услышана — старик всецело отдался контакту с полусферой. Его лицо буквально излучало восторг, губы расползлись в знакомой уже идиотской ухмылке. Противясь, хотя и не зная чему, Мари невольно осознала, что также дрожит от счастья.

Истинные размеры Бункера угнетали воображение. Даже один его уровень, отделенный от остальных иссиня-черными пятнами какого-то вещества, оказался невероятно большим. За гранями пирамиды шевелилось бесцветное пламя. Оно пахло — не выглядело и не воспринималось, а именно пахло — влажной после дождя сиренью. От него тянуло бесконечностью и молчаливой угрозой — наверняка система защиты. Пространство вне было совершенно черным, никаких светильников. Однако в нем проступали скопления разноцветных точек (некоторые двигались), расположенные идеальным кругом. От них к Бункеру текли мириады паутинок, завивались в более плотные нити, растворялись в стенах. Здесь, между каменными блоками, ползла цветастая ткань, образованная паутинками и нитями. Она обволакивала грани пирамиды, бежала вверх, к острой вершине, где свивалась в плотный кокон с центром в красной сфере.

С ленцой пришла мысль о чем-то важном. Мари некоторое время не понимала, где находится и что происходит. Затем кое-как припомнила слова Конвоира. А ранее что-то говорил Давид…

Растворяться сознанием в утробе каменного исполина было необычайно приятно. Где-то вдалеке осталась физическая оболочка, теперь ненужная. Словно лезвием гильотины отрубило все проблемы и страхи. Стало уютно, как у мамы под сердцем. Как в те дни, когда еще не родилась. В теплом чреве, досыта накормленная пуповиной…