Нибиру. Пробуждение

— Есть притча одного шумерского царя. «Зачем», — спросила груша у садовника, пытаясь вывалиться у него изо рта. «Затем, — ответил он, — что я тебя посадил и вырастил для себя. Ты — моя пища. Не пристало груше спорить со своим создателем».

— Да отпусти же! Мудак!

— Звучно, — хмыкнул парень. — Но бесполезно. Спасти вас, недоразвитые, могли только нифелимы, — кивнул он в сторону серых. — Но теперь уже — все. Они просчитались, планируя противостоять нам, создав армию животных. Да, радость моя, — вашу армию, батальон которой не остановит даже одного из нас…

Солдаты стреляли по нападающим, но безнадежно промахивались. Твари прятались в стенах, избегая пуль. То и дело сверкали искры, высеченные из гранита. Свистели осколки.

Из бездны поднимались все новые пузыри. Темнота, раскаленная очередями и располосованная лучами энергии, превратилась в кровавый хаос. Крики умирающих людей слились в один обреченный стон.

— Так стонет определенный на бойню скот, — довольно протянул Давид. — Есть в этом определенная толика юмора. Ведь первым всегда стараются убить вожака, а нашем случае, — подмигнул, — вожак постарался уничтожить себе подобных.

Малыш внезапно открыл глазенки и внимательно посмотрел на аннунака. Мари ощутила веяние горячего воздуха. Блеснуло.

Давида отбросило пучком невидимой бельгийке энергии. На какое-то мгновение он завис над бездной, отчаянно размахивая руками. Чудом ухватился за выступ гранитной ступени. С его телом, по-видимому из-за удара, происходили странные метаморфозы. Голова увеличилась. Теменная и затылочная части черепа раскрылись в виде зонта, под натянутой кожей взбугрились иглоподобные наросты. Выпучились громадные глаза, зрачки расползлись капельками ртути, превратившись в вертикальные. Лицо покрыли темные пятна. Волосяной покров исчез.

Мари видела достаточно фантастических фильмов, чтобы не испугаться. Весь ее страх остался в молчаливой громаде пирамиды, паника рассеялась над трупами погибших товарищей по несчастью. Всему есть предел, даже человеческому страху. Девушка достигла этого предела. Эмоции сжались в неощутимый комочек под грудью. Осталось безразличное спокойствие. Девушка знала, что это когда-нибудь наступит. Не только для нее — для каждого живущего на свете.

Давид протянул руку. Удлиненные пальцы оканчивались заостренными ороговелостями.

— Бэ, — сморщила нос Мари. — Еще бы пасть тебе пошире — будешь вылитая плащеносная ящерка.

Тварь бросилась вперед. Мальчик заплакал, шевеля ножками. Сил на новый удар у него не нашлось.

Мари спокойно оттолкнулась от ступеней и прыгнула.

— Не бойся, малыш. Никто нас больше не обманет и не обидит, — весело сказала она, прижимая младенца к груди.

Бездна ждала, чтобы защитить.

В Убежище ревела кровавая бойня. Род человеческий ожидал своей смерти, ему не было места в войне двух загадочных народов.

Ужгород, Закарпатская область, Украина

21 марта 2012

Старое здание вдруг ощутимо вздрогнуло. С потолка щедро посыпалась штукатурка. Тренькнули толстенные — пулей не пробить — стекла. Словно случилось землетрясение — большая редкость в здешних местах.

Внушительные стены почти не пропускали звуков, однако Антону показалось, будто где-то едва слышно стучат автоматы. И сразу стало страшно. До полной, какой-то запредельной слабости.

Неужели снова? Да что это, Господи?!

— Ты что молчишь? — пробился в сознание встревоженный голос Валентина. А что он говорил перед тем, пролетело мимо. — Сам-то ты жив?

— Пока жив, — едва смог выговорить Антон.

— Что у тебя происходит? Эй! Не пропадай!

— Я не пропадаю, — фраза получилась двусмысленной.

Нет, кажется, точно стреляют!

— Слушай! Я тебе потом позвоню! — вдруг точно очнулся Антон. — Тут какие-то проблемы…

— Лады. Только телефончик мой запомни. Лучше запиши куда-нибудь. Мало ли что?

Антон совершенно машинально взглянул на экран. Записывать? Зачем? Есть же в мобильнике!

Дверь резко распахнулась, заставив Антона дернуться в испуге. В проеме застыл полковник. С автоматом в руке, кажется, встревоженный, несмотря на привычку держать себя в руках.

— Пошли отсюда!

— Что случилось?

Теперь автоматы лаялись весьма отчетливо.

— Нападение. Уходим! — Павел Геннадиевич покосился на мобильник. — А это что?

— Телефон…

— Сам вижу! Выбрось! — Полковник не говорил, а выкрикивал.

— Почему? — не понял Антон.

— Не почему, а куда! — И емкое уточнение места. — Да шевелись, коли жить охота!

Он схватил ученого, поволок за собой. Откуда-то возник один из автоматчиков, занял место позади крохотной группы. Выстрелы, казалось, гремели со всех сторон. В здании явно шел нешуточный бой, хотя кто и с кем воевал, было непонятно. Да и вообще, ладно квартира, но нападение на здание СБУ!.. Тут же народу!

До Антона в горячке не дошло: СБУ — всего лишь контора. Не казарма, не боевое подразделение. И нападений отродясь не было. Потому достойного сопротивления застигнутые врасплох сотрудники оказать не могли. Часть их отправилась на место недавнего боя, часть моталась по другим делам, а оставшиеся не ожидали подобного поворота событий.