Ничего больше

– Послушай, я знаю, Хардин – твой брат, – начала она, – и Тесса безумно влюблена в него, но мне кажется, то, что они сейчас не встречаются, совсем не плохо. К этому она не готова. Как верная подруга, я на ее стороне и хочу, чтобы она была счастлива.

Я не ожидал, что наш разговор пойдет в таком направлении.

– Я уже пыталась устроить встречу с парнем…

Нора не договорила. И оборвала фразу, словно поймала себя на том, что сказала лишнее.

– Ты имеешь право на свое субъективное мнение, – я улыбнулся, чтобы сгладить неловкость, чем бы она ни была вызвана, – даже если оно неверное.

Она рассмеялась и села рядом со мной за стол.

– Что он за человек, этот Хардин?

– Ты же его видела, разве нет?

Я помню, это было несколько месяцев назад. Да, они встречались раз или два. Насколько мне известно, они никогда друг с другом не разговаривали, но их дороги определенно пересекались. Мне кажется, он и ее называл неправильным именем.

– Да, я видела его, но что он за человек? Это тот случай, когда Тессе лучше без него и, как ее подруге, мне следует помочь ей определить верное направление? Или у них просто трудный период и в конце концов они будут вместе?

Нора торопилась: похоже, благополучие Тессы было для нее действительно важно. Это здорово.

– Сложно сказать. – Я сковырнул со стола облупившуюся краску. IKEA опять не оправдывала ожиданий. – Как ее лучший друг и его сводный брат, я стараюсь оставаться нейтральным, насколько это возможно. Мне они оба небезразличны, и если бы я считал, что они просто зря тратят время, я бы сказал им об этом. Но, если честно, я придерживаюсь другого мнения. Надеюсь, что все у них будет хорошо. А если нет, то это будет трагедией для всей нашей семьи, потому что все мы любим обоих.

Нора уставилась на меня, изучая каждый миллиметр моего лица.

– Ты всегда говоришь то, что чувствуешь?

Ее вопрос меня удивил. Она поставила локти на стол и положила подбородок на руки.

– Стараюсь, – я пожал плечами. Хотя я не собираюсь говорить, что не могу перестать думать о том, какая ты красавица. – Но иногда чем меньше, тем лучше.

– Я думала, что это правило применимо только к пластической хирургии и засранцам в капюшонах.

– А что за засранцы в капюшонах? – Я должен был узнать ответ на этот вопрос.

Нора усмехнулась, откровенно довольная, что может меня просветить.

– Знаешь рубахи, которые носят парни, увешанные стразами и большими крестами? Слишком узкие, так что мужчины в них всегда выглядят чересчур жирными, и кажется, что они только что обкололись в ванной стероидами.

Я даже не пытался сдержать смех. Наклонив голову, Нора коснулась указательным пальцем кончика моего носа и хихикнула. Странный, но милый жест.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Ну, конечно. Слава богу, я такую никогда не носил, в отличие от половины одноклассников. Описание попало в самую точку. Подумав, я рассмеялся еще сильнее.

– Знаю, – признался я.

Она улыбнулась, а когда ее пухлые розовые губы опять сомкнулись, они стали похожи на сердечко.

– Хочешь помочь мне украсить торт? После того, что ты сказал, я решила испечь его для твоей подруги из магазина. У каждого на день рождения должен быть праздничный торт. – Ее слова казались добрыми, как мед.

Я был рад тому, что Нора сделала для Эллен, несмотря на поздний вечер и на то, что ей целыми днями приходится печь на работе.

– Как здорово ты придумала! – улыбнулся я. – А когда твой день рождения? – Сам не знаю, почему я спросил.

– Вообще-то на следующей неделе. Но если мы собираемся оставаться друзьями, ты должен мне кое-что пообещать, – проговорила она тише и серьезнее.

– Я готов.

– Ты никогда, никогда не будешь мне делать подарков на день рождения.

Какая странная просьба!

– Хм, точно?

Она отодвинула стул и встала.

– Я серьезно… Ни открыток, ни тортов, ни цветов, договорились? – Она поджала губы, и ее глаза потемнели.

– Ладно.

Она одобрительно кивнула, радуясь, что я не стал спорить. Напряжение, наполнявшее комнату, мгновенно рассеялось.

Не знаю, почему она попросила об этом, в шутку или нет, но мы недостаточно близки, чтобы я приставал к ней с расспросами. Если наступит день, когда мы сможем быть абсолютно откровенны, я буду рад ее выслушать. Но у меня такое ощущение, что хоть что-то об этой женщине знают очень немногие.

– Ну, с какого цвета хочешь начать? – Нора подошла к дальнему застекленному шкафчику, стоявшему у стены.

Я никогда туда не заглядывал, поэтому для меня стало сюрпризом, что в шкафчике оказалась куча продуктов.

Нора взяла пакетик сахарной пудры и маленькую коробочку с нарисованной на ней радугой. Может, это пищевые красители? Мои предположения подтвердились, когда она открыла коробочку и достала четыре маленьких флакончика с белыми крышками. Красный, желтый, зеленый и голубой.

– Подай, пожалуйста, из холодильника масло и молоко.

Она надорвала пакет с пудрой и, открыв ящик перед собой, достала мерную чашку. Мне показалось забавным, что я здесь живу и не знаю, где все это находится.

– Конечно, мэм, – ответил я.