Ничего, кроме любви (СИ)

— Как он умрёт? — спросила она, взяв фото в руки. Мужчина на снимке не вызывал у неё никаких эмоций. Ни жалости, ни волнения, ни страха. Это просто работа. очередная мишень, не более. После первого заказа, помнится, она рыдала всю ночь, а наутро едва не наложила на себя руки. Но это в прошлом. Горских вытравил в ней всё человеческое. Смял и растоптал всё светлое и доброе, оставив взамен пустоту. Макс вытворял с ней такое, что Крис порой боялась вспоминать. «Тебя надо учить, девочка, — говаривал он. — Ты мне потом сама спасибо скажешь». Но больше всего Чёрный любил её наказывать. В этом деле его фантазия не знала границ. однажды Крис отказалась выполнять заказ, узнав, что у мишени двое маленьких детей. Макс избил её. А потом два его мордоворота, тех самых, что стояли сегодня на страже, насиловали её. Не по очереди, но одновременно. Она брыкалась, кусалась, лягалась, захлёбывалась слезами, умоляла остановиться… а Горских пил вино, ел попкорн и наслаждался зрелищем. После этого случая Крис навсегда разучилась испытывать сочувствие к собственным жертвам.

— Мне всё равно. — Чёрный снова надкусил персик, и по гладковыбритому подбородку потёк жёлтый сок. — Главное, чтобы без особого шума — ты знаешь, я этого не люблю — и в срок.

— Сколько у меня времени?

— Месяц, как всегда. — Горских выбросил косточку щелчком. — Справишься?

— Ты обещал, что дашь мне поговорить с братом, — тихо сказала Крис, опасаясь, что голос выдаст её волнение.

— Нужна ты ему больно! — хохотнул Макс, вытирая руки о халат. — Он теперь и голоса твоего не вспомнит. Живёт себе в Штатах, не обременённый долгами, баклуши бьёт и просаживает мои деньги, скотина. У него всё отлично, поверь.

— Ты обещал. — она сжала кулаки.

— Сделай дело, и я устрою вам сеанс связи. — Горских схватил её за плечи и поднял рывком. — А пока иди ко мне. Аппетит разыгрался, и персиками такого не утолить.

Макс грубо поцеловал её, заставляя разомкнуть сжатые губы. Крис подумала, что неплохо бы откусить ему наглый язык.

Когда мужская ладонь нырнула под блузку и по-хозяйски сжала грудь, Крис попыталась отстраниться.

— Не здесь… — прошептала она. — Не сейчас.

А лучше всего — никогда.

— Именно сейчас и непременно здесь, — ухмыльнулся её мучитель и рванул тонкую ткань. По полу застучали отлетевшие пуговицы. — Или ты стесняешься? Кого? Этих упырей?

Он кивнул на телохранителей, продолжая грубо тискать её.

— Это же твои добрые друзья, Крис, и ты близко знакома с каждым. Возможно, даже помнишь вкус их спермы. Так чего стесняться? Или, может быть, ты хочешь, чтобы они присоединились к нам, а? Что скажешь, детка? — Макс задрал ей юбку. — Ну так что? Пускай смотрят, или пусть участвуют?

— Пусть смотрят, — выцедила Крис, и Макс ловко опрокинул её на стол. Закинул ноги на плечи.

— Вот видишь? — он направил в неё член и вошёл так резко, что она не сумела сдержать крик. — Ты во всём согласна со мной, моя маленькая грязная шлюшка. А теперь покажи, как тебе хорошо. Я хочу, чтобы тебя слышало всё побережье. Если не справишься, наши хмурые друзья помогут тебе, да ребята?

От нового толчка Крис выгнулась дугой. она задела бокал, и красное вино пролилось на белую скатерть. Глухой стон сорвался с губ и улетел прочь вместе с ласковым бризом.

Глава 3

Он

— Как, вы сказали, вас зовут? — женщина сделала приглашающий знак рукой. она выглядела и вела себя, как настоящая леди. Не молодая, но статная, со спиной такой прямой, хоть линейку прикладывай. Светлые пряди уложены в строгую причёску — волосок к волоску. Деловой костюм сидит, точно влитой. На шее блестит жемчуг…

В общем, как-то не так представлял себе Серый хозяйку публичного дома. Он кашлянул в кулак и приосанился.

— Марсаков Сергей Юрьевич. Убойный отдел. Вчера я беседовал с…

— Милой? — Хозяйка шлюх улыбнулась и грациозно опустилась на белый кожаный диван. — она мне рассказала. Мила — славная девушка, но она всего лишь администратор. А подобные темы лучше обсуждать с директором, не так ли?

— Тогда позвольте задать вам несколько вопросов, Тамара Ивановна. Вас ведь так зовут, а вовсе не мадам Эванжелина? — Голос Верочки прозвенел серебряным колокольчиком, и хозяйка «Сладкого вечера» смерила её недобрым взглядом. Холодным и колючим, как репей.

— Представьте мне вашу очаровательную спутницу, господин Марсаков, — сладко пропела Тамара Ивановна и закинула ногу на ногу. Её лакированные туфли блестели ярче, чем медали на парадном кителе Сергея.

«Лейтенант Дюймовочка…» — подумал Серый и отчеканил:

— Вера Павловна Павлова. Младший лейтенант.

— Вы очень милы и миниатюрны. — Фраза, видимо, задумывалась, как комплимент, однако Серый заметил, что Верочка пошла пятнами от злости. — Какие вопросы вы хотели задать?