Ничего кроме правды

Сегодня, когда средства массовой информаций мгновенно доносят до нас последние сведения о победах наших атлетов на всевозможных соревнованиях, когда фотографии спортсменов украшают обложки газет и журналов, а рекорды Гиннеса ставятся прямо на глазах изумленных телезрителей, когда вы без труда можете выяснить, кто победил на соревнованиях по сбору бананов на островах Зеленого мыса, а фотографии чемпиона по плевкам в длину обошли все газеты мира, мне становится особенно грустно. Почему так несправедливо? Меня, человека, который является абсолютным чемпионом мира, награжден множеством почетных правительственных наград, включая Орден Золотого Руна,

Алмазный Щит и Меч Давида и даже орден Трудового Красного Знамени, не знает никто. Да, никто, или почти что никто, даже собственная супруга не догадывается о моих блистательных победах, не говоря уже о вас, уважаемый читатель.

А между тем, несмотря на то, что в этом году мне исполниться

50 лет, я снова, уже в четвертый раз, победил в конкурсе Казановы, или как его теперь называют, Ебиеаналий Любви. В четвертый раз! Такое в истории этого конкурса случилось впервые.

Единственный человек, который продержался в звании чемпиона в течении тридцати лет, был испанский поэт и писатель Рамон дель Валья Инклан. Но учтите, в девятнадцатом веке не было такой сумасшедшей конкуренции, как сейчас и поэтому моя победа особенно почетна.

Только пусть вас не смущает, что раньше вы ничего не слышали об этом конкурсе. Ебиеаналий Любви всегда был окутан покровом тайны и проводился при закрытых дверях в Венеции, во дворце маркиза де Ла Сторце на острове Святого Марка, и информация о нем не выходила дальше узкого круга королевских фамилий, а в двадцатом веке – голливудских звезд, селебритис, как их называют американцы, и правителей мира сего.

Это условие записано в «Манифесте Казановы», единственный экземпляр которого храниться в библиотеке Королевского общества любовников на том же острове Святого Марка. При очень большом желании вы можете его получить, только не пытайтесь сразу привалить на своей гондоле к главному входу во дворец – количество посетителей строго лимитировано, а процесс получения пропуска в библиотеку порой занимает несколько лет, так что наберитесь терпения.

Я не буду вам объяснять, почему этот конкурс скрывают в такой тайне, не освещают в печати и не транслируют по телевизору – это понятно и так – конкурс для избранных.

Единственное сообщение о нем появилось в газете «Фигаро» в 1929 году и принадлежало перу известного в то время публициста Жака Роше. Статья называлась «Честь Франции не посрамлена». В ней Роше описывал победу своего соотечественника графа де Контэ, праправнука великого Маркиза де Сада в каком-то конкурсе любовников. Она была написана невнятно и блекло, со множеством намеков и оговорок и, казалось, никто не обратил на нее внимания, но ее появление в печати повлекло за собой большие неприятности для Жака Роше – он умер при загадочных обстоятельствах в своем загородном доме в пригороде Парижа, и эта история быстро была предана забвению.

Однако Роше погорячился, назвав свою злополучную статью так громко. Он действительно присутствовал на конкурсе, незаконно проникнув в замок, где проходили состязания и, прячась за портьерой, наблюдал окончание финального поединка, в котором победил его соотечественник. Но бедняга Роше так и не узнал главного: граф де Контэ был дисквалифицирован. Во время вручения награды у него выпал костяной бандаж, которым он поддерживал свой детородный орган в стоячем положении.

Роше не мог об этом знать, потому что был пойман охраной перед самой церемонией награждения и был попросту выброшен из окна замка в Гранканал. Он с трудом доплыл до берега, но этот урок не пошел ему на пользу.

Теперь вы понимаете, какой смертельной опасностью я подвергаю себя, публикуя эту информацию, но у меня нет другого выхода.

Первый раз я оказался на конкурсе Казановы в 1969 году, и моя триумфальная победа запомнилась истинным ценителям искусства любви.

Много лет позднее, сидя в камере предварительного заключения таганской тюрьмы в ожидании приговора, я отчетливо, до мельчайших деталей, вспомнил события, которые повлекли за собой мое восхождение на Олимп победителей.

Я жил в Гомеле, работал в портретном цехе и мне едва исполнилось восемнадцать лет, когда на базарной площади московский цирк «Шапито» разбил пестрый лагерь. В волшебном полосатом шатре творились невероятные чудеса. Непревзойденный фокусник и маг с романтическим именем Игорь Кио пилил живых женщин-близнецов. У гомельчан вырывались крики ужаса, когда обыкновенной пилой, безжалостно улыбаясь, он расчленял их на куски.

Его жертвы, похожие на экзотических птиц, высокие статные блондинки в эротических нарядах с перьями, оживали снова и снова, неподвластные смерти. Овации потрясали базарную площадь, их можно было услышать в другом конце города.