Ничего, кроме правды

Единственный способ обеспечить нашу безопасность — это ясно дать понять нашим соседям, что наше прекраснодушие имеет предел. И наглядно продемонстрировать, где этот предел пролегает. Враг должен знать, что суровая кара постигнет его, где бы он не находился и кем бы он ни был. Иммунитета от нашего праведного гнева не должно и не может быть ни у кого. Только так мы добьемся тишины на наших границах (и в их пределах). Попытки сдерживания конфликта, перевода его в «вялотекущее состояние» для нас смертельны. Они неизбежно приведут нас к экономическому, социальному и моральному краху. Высший стратегический интерес Израиля — прекращение конфликта любой ценой — даже ценой невиданного в нашем регионе военного противостояния.

Кроме нашего нежелания непосредственно «разбираться» с главарями террора, наше положение как страны и нации усугубляет отсутствие твердой идеологической основы, на которую опиралось бы наше политическое руководство. Мы так и не выработали для себя ясных целей, мы постоянно держим оборону, вечно оправдываемся. А вот палестинцы сформулировали для себя и для всего мира простую и ясную цель: самоопределение. Они внушили всем, что на данном этапе они борются исключительно за свое право на самоопределение, что, разумеется, очень популярно в наши времена. Они выставляют себя несчастными страдальцами, вынужденными тесниться в лагерях беженцев. Всей этой, весьма выигрышной, бутафории Израиль мог противопоставить только одно: четкую и всем понятную формулировку собственной цели, иными словами, выдвинуть антитезу: антисионизм — это современное название антисемитизма.

Это даже не близнецы-братья — это одно и то же лицо. В наше время пока еще не политкорректно быть антисемитом, вот и пришлось придумать новое название старой песне. Теперь она называется антисионизм. В ходе последней кампании по выборам президента во Франции в лагере социалистов открыто говорилось, что победа невозможна без поддержки огромной прослойки выходцев из исламских стран и что этой поддержкой необходимо заручиться с помощью соответствующих жестов в сторону мусульман вообще и арабов в частности.

Некоторые из этих «жестов» были продиктованы трезвым (до цинизма) политическим расчетом, некоторые же — обыкновенным классическим антисемитизмом, глубоко укоренившимся в сознании многих французов. Все это мы давно должны были разъяснить мировому сообществу. И если мы, пусть и с опозданием, не сделаем этого, то наши шансы выстоять будут сведены к нулю. Практически не возможно противостоять палестинцам с их лозунгом борьбы за самоопределение, не противопоставив этому собственного четкого, ясного и, главное, идеологически обоснованного лозунга. А у нас еще никогда, ни в какой форме всерьез не обсуждался вопрос национальной самоидентификации, определения наших целей как государства и нации.

Невнятно мы ведем себя и в психологической войне, навязанной нам палестинцами. Мы никак не реагируем на их информационную агрессию, даже не пытаемся разъяснить простым палестинцам, каковы на самом деле факты, что происходит, как их обводят вокруг пальца их вожаки. Нам надо позаботиться о том, чтобы на палестинской улице были преданы огласке точные данные о суммах, «осевших» на личных счетах Арафата и его присных, в каких странах и как живут их семьи (все они позаботились о том, чтобы расселить своих близких подальше от нашего неспокойного региона в условиях, далеких от того, что даже с натяжкой можно назвать скромными). Эта информация должна любыми способами доводиться до сознания палестинцев, не исключая и разбрасывание листовок с воздуха.

Любому государству для того, чтобы поддерживать свое существование, необходимо иметь «критическую массу», которую составляют средства производства, производительность труда, минимальный бюджет, рабочие места. В Палестинской Автономии нет в достаточном объеме ни одного из компонентов этой критической массы. Я как-то встречался в Израиле с видным и высокопоставленным в прошлом аналитиком из КГБ, специализировавшимся на тематике Ближнего Востока. Он рассказал мне, что еще в 80-е годы аналитический отдел КГБ пришел к выводу, что создание палестинского государства невозможно в силу полного отсутствия у палестинцев минимальных условий, необходимых для создания и существования суверенного государства: у них нет никакой, даже элементарной культуры власти — ни с точки зрения нормативной, ни с точки зрения финансовой базы, нет средств производства, нет возможности привлечь необходимые инвестиции.