Ничего, кроме правды

Зависимость главы правительства от коалиционного большинства отнюдь не способствует укреплению коалиционной и фракционной дисциплины и лояльности. Например, министр иностранных дел Давид Леви, обидевшись за что-то на премьер-министра Ицхака Шамира, попросту не поехал с ним на Мадридскую конференцию в 1991 году. Точно такую же эскападу он позволил себе в году 2000-м, отказавшись ехать на переговоры в Кемп-девид с Эудом Бараком. Можете себе представить, чтобы госсекретарь США или министр иностранных дел России демонстративно отказался бы сопровождать своего президента в зарубежном турне? Такое попросту невозможно — это противоречит элементарным правовым нормам. Нынешняя искаженная реальность способствует также и тому, что законодательная власть (парламент) практически не выполняет одну из основных своих функций — надзор за деятельностью правительства. А как может быть иначе, когда между парламентом и правительством нет практически никакой разницы — эти ветви власти

никак не разделены. Например, в израильскую делегацию на конференции в Кемп-девиде в 2000 году был включен председатель парламентской комиссии по иностранным делам и обороне. Как комиссия Кнессета по иностранным делам и обороне может контролировать работу правительства, критиковать ее, если председатель этой комиссии (тогда им был Дан Меридор) является членом правительственной делегации?

Другим неприглядным следствием нынешнего положения вещей стала практика делегирования полномочий и возложения на министров функций, не свойственным им в силу занимаемой должности. Если Шломо Бен-ами более, чем Давид Леви соответствовал тому, чтобы определять и проводить в жизнь внешнюю политику государства, то премьер-министр Барак должен был назначить на пост министра иностранных дел его, а не поручать ему ведение внешних переговоров в виде «халтуры», сверхурочной работы, отвлекавшей его от выполнения его прямых обязанностей — отвечать за внутреннюю безопасность страны.

Если премьер-министр Ариэль Шарон считал, что Эфраим Алеви лучше, чем Шимон Перес может представлять его политическую линию в США, то ему следовало изначально назначить министром иностранных дел Алеви, а не отдавать этот портфель Пересу, окружая последнего «противовесами». Но в Израиле слишком вероятна ситуация, когда глава правительства (в данном случае Шарон) слишком зависит от своего ненадежного союзника (в данном случае — Перес) и вынужден предоставлять ему должности, на которых этот союзник вполне в состоянии проводить политику, противоречающую мировоззрению и намерениям главы правительства.

В нынешней ситуации способному специалисту своего дела трудно оказаться за столом правительства. Путь в министерское кресло лежит через Кнессет, хотя для работы парламентария требуются совсем иные способности, нежели для работы министра. В Кнессете нужны способности не исполнителя, а полемиста (умение киногенично выглядеть перед объективами и хорошо звучать в эфире, плести интриги, а, главное, иметь железную стойкость, необходимую для посещения бесконечных свадеб, бар-мицв, поминок и т.д. сотен и тысяч членов ЦК партий (а эти люди, как правило, очень не любят, когда ими манкируют и старательно считают «знаки внимания» — как героиня Фаины Раневской в экранизации «Золушки» Е. Шварца).

Нам необходимо полностью разделить исполнительную и законодательную ветви власти, и поэтому министр не может и не должен быть депутатом Кнессета. Сидение на двух стульях одновременно создает недопустимое противоречие интересов. Наша «тянитолкайская» форма правления приводит к тому, что уже на следующий день после выборов премьер-

министру начинают активно мешать в его работе, и этим занимается не только оппозиция (что по определению входит в сферу ее обязанностей), но и его партнеры по коалиции, на которых, вроде бы, премьер должен твердо опираться. В нормальных демократических странах ничего подобного не бывает и быть не может. В таких странах избранный глава государства получает возможность в течение четырех следующих лет проводить в жизнь политику, которую он обещал проводить избирателям и ради которой был избран. А у нас даже в те времена, когда премьер-министр избирался всенародно, над ним постоянно дамокловым мечом висела угроза коалиционного кризиса и, соответственно, отставки, и потому он был вынужден заниматься не столько руководством государства, сколько тушением коалиционных пожаров.