Ничего личного

— Чей это писк раздается? Я тебе сейчас покажу лыжню! — и наддал, работая палками. Леонидов рванулся за ним. Было уже не то что не холодно, а пар валил изо рта, захотелось даже сбросить с себя половину одежды. С кончика носа капал пот.

— Серега, хватит! — взмолился он. — Дай хоть на елочки посмотреть!

— В здоровом теле оно, знаешь, как здорово живется! — не оглядываясь, выкрикнул Барышев, по-прежнему тараня лыжню.

— Я хочу удовольствие получить, а не на разряд сдать.

— Не сдал еще до сих пор, тунеядец?

— Иди ты, — Леонидов устал препираться и сбавил ход, дожидаясь женщин. Удовольствие от спорта Серега получать не умеет. Его только секунды интересуют. И очки. Нет, чтобы на елочки посмотреть!

Елочки вокруг, действительно, были красивые. Их слегка присыпал снежок, так что хвоя на его фоне казалась бархатной, и тишина вокруг была такая, что любое сказанное слово звенело, словно в хрустальном кубке. Алексей замер, наслаждаясь. Тени на снегу здесь, среди густых елей, казались сиреневыми, редкие березы застыли в неподвижном ледяном сне. Он вздохнул:

«Красота-то, какая! Вот на что надо смотреть и о чем думать! Эх, смыться бы сейчас ото всех, рвануть в лес поглубже, побродить среди этих зеленых девушек. Все люди, как люди, а я большое помойное ведро, в которое сливают всякую гадость. Наверняка в холле опять кто-то поджидает с очередным признанием. Не пойду. Останусь здесь, среди снегов белых».

Проваливаясь в снег, он сделал несколько шагов в сторону и сел прямо на торчащий у дороги еловый пень. Совсем близко раздался детский смех, веселые женские голоса. Из-за поворота появилась Саша.

— Лешка, встань сейчас же! — закричала она уже издалека. — Ты что, заболеть захотел?!

— Да. Хочу лежать с высокой температурой и наслаждаться тем, что меня никто не трогает, — сообщил он, когда жена подъехала поближе.

— А обо мне ты подумал? Не будь ребенком, это место уже занято. Я сейчас вылечу твою меланхолию, — и Александра схватила снежный комок и кинула в него. — Вставай!

— Сашка, не смей! Я не признаю радикальные методы!

— А я не признаю твое нытье! — очередной снежок попал ему в лицо.

— Ну, я тебя! — он вскочил с пня.

— Сергей уже обратно повернул. Давай и мы разворачиваться. Надо выбираться из леса.

— Еще бы! Он без обеда не протянет!

Алексей устал и передумал замерзать в снегах Подмосковья. Да и кушать хотелось. Не елочки же? Он ехал вслед за женщинами, когда их обогнал Серега.

— Лыжню!

— Это не человек, а Терминатор! — пожаловался Алексей. — Таких надо изолировать от общества! Чтобы у других не возникал комплекс неполноценности!

Когда они вышли из леса, Барышев уже успел и лыжи снять, отряхнуть себя и амуницию и слегка замерзнуть.

— Где вы там ходите? — недовольно сказал он. -На обед опоздаем!

Они сдали инвентарь, и пошли переодеваться в сухое. Алексей решил хоть немного полежать перед обедом, дать отдых натруженным мышцам. Голова гудела от нервных и физических перегрузок. Да и кислорода в организме образовался переизбыток. Самое время для городского жителя ложиться под выхлопную трубу.

Он ограничился тем, что лег в постель и блаженно расслабился. Сейчас бы поспать…

Глава 6 ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ДНЯ

Сладкая дрема. Вот оно, блаженство! Хотя бы полчасика… Когда до обеда осталось десять минут, в номер Леонидовых тихонько кто-то поскребся.

— Войдите! — крикнула Саша.

В комнату боком протиснулась высокая полная девушка с копной пшеничных кудрей на голове. «Так я и знал!» — обреченно подумал Алексей.

— Елизавета, вы что хотели? — зловеще прошелестел он.

— Я к вам, — шепнула она.

— Признателен. А в чем дело?

— Мне надо с вами поговорить.

«Я сейчас закричу. Хочу кусаться, — подумал Алексей. — Я хочу с вами поговорить. С этой фразы начинаются все эпизоды популярных многосерийных мелодрам. Впрочем, что ты хочешь от такого большого глупого ребенка?»

— Лиза, нам кушать пора, ням-ням. Понимаете?

— Я не задержу. Мне только два слова.

— Да знаю эти ваши два слова: я видела, как Павла Сергеева убил Валерий Валентинович Иванов. Это все?

Лиза неожиданно начала всхлипывать:

— Я только вам…

— Александра… — он беспомощно посмотрел на жену.

—Я все поняла. Нам пора на обед. Присоединишься позднее. Тебе оставить первое или второе?

— Главное, Серегу к моей тарелке не подпускай. Я тоже голоден.

Саша кивнула, взяла Сережку за руку и вышла из номера. Когда за ней закрылась дверь, Леонидов обратился к Лизе:

— Ну, кто вас надоумил прийти сюда с подобным сообщением?

Лиза заплакала еще сильнее:

—Он все равно хотел меня уволить. Не жену же? А кто меня на работу возьмет? Я же не фотомодель. А сейчас везде требуется модельная внешность…

«Да уж»,— вздохнул Алексей, оглядывая девицу. Ей бы похудеть килограммов на… Короче, на много.

Лиза продолжала вытирать слезы:

— Мне скучно дома, там все время мама и собака, им и без меня хорошо. Мама ругается, что я много ем, и заставляет белье гладить и ковры пылесосить.

— Простите, а, сколько вам лет?

— Мне? Двадцать два.

— Ну, в таком возрасте можно поучиться и домашнему хозяйству.

— Зачем? — испугалась Лиза.

— Замуж-то вы собираетесь?

— Не знаю.