Ничего личного

Они были похожи – сестрички-лисички. Обе рыжие, обе веснушчатые. Вот только Лиза, старшая сестричка, казалась смертельно уставшей, до нездоровой бледности, до черных кругов под глазами. Что она там делает за границей? Отчего так устала? А обещанного племянника поблизости не видно. И это хорошо, потому что с детьми у Андрея как-то не складывалось, не знал он, о чем с ними разговаривать. Он и с Лизой-то не особо разговаривал, все больше Катя. И когда связь оборвалась, а потом и не восстановилась, вздохнул с облегчением. И Катя тоже вздохнула, посмотрела на него как-то странно, а потом сказала «спасибо». Она благодарила его за то, что он вел себя с ее сестрой не как подонок, а как нормальный человек, и от этой ее благодарности стало вдруг совсем тошно. У нее была семья, пусть маленькая, состоящая всего лишь из сестры и племянника, но какая-то непривычно правильная и дружная. Хватило короткого общения по скайпу, чтобы это понять. И семью свою Катерина любила, улыбалась так радостно, когда передавала привет этому своему племяннику Дениске.

После сеанса связи они выпили на кухне кофе – оба не боялись пить крепкий кофе на ночь – и поболтали ни о чем. Никогда раньше не болтали, а тут сподобились. Получилось немного неловко, но все равно славно, при хорошей фантазии можно было представить, что они тоже семья. Маленькая настоящая семья.

Иллюзия закончилась, когда, ополоснув чашки, Катя пожелала спокойной ночи и ушла к себе в комнату. А Андрею хотелось, чтобы она осталась если не в его спальне, то хотя бы вот тут, на кухне. И, мучаясь от бессонницы, разглядывая тени на потолке, он решил, что не позволит Старику ее обидеть. Пусть по принуждению, пусть лишь на два года, но они тоже семья, а семью надо защищать…

Разговор со Стариком состоялся на следующий день, и это был странный разговор.

– Доброе утро! – Андрей без стука вошел в дедов кабинет, не дожидаясь приглашения, уселся в кресло.

– Скорее уж добрый день. – Старик бросил выразительный взгляд на наручные часы.

Для него, привыкшего вставать с петухами, десять утра – это как раз самый разгар дня. Вот и сейчас его рабочий стол был завален бумагами. Бумаги Старик любил гораздо сильнее, чем Андрея, наверное, потому и не спешил от них отрываться. Андрей терпеливо ждал, его такой мелочью, как демонстративное игнорирование, не проймешь, он тертый калач.

– В субботу я устраиваю званый ужин по случаю твоей женитьбы. – Наконец Старик оторвался от документов, снял очки, потер переносицу, близоруко посмотрел на Андрея.

А тот растерялся. Он приготовился защищаться, торговаться, огрызаться, если понадобится, но дед снова обошел его на повороте – вместо скандала решил устроить званый ужин.

– Разумеется, твое присутствие и присутствие твоей… супруги обязательно, – сказал дед, водрузил очки обратно на нос и уткнулся в монитор компьютера. – Тебе все понятно?

Нет, ему непонятно! Не может быть, чтобы все оказалось так просто. Званый ужин в честь непутевого внука и невестки-проститутки. Интересно, как дед собирается представлять Катю своим друзьям и бизнес-партнерам? Сознательно планирует спровоцировать грандиозный скандал? На Старика это не похоже, потому что скандал затронет не только интересы семьи, но и интересы компании, а компания для Старика куда важнее семьи.

– Ужин в восемь. – Дед говорил, не отрывая взгляда от монитора. – Форма одежды парадно-выходная. И я надеюсь, ты побреешься. Выглядишь, как мафиози в дешевом боевике.

Последняя фраза ответа не предполагала, они оба это знали, поэтому Андрей молча встал и так же молча вышел.

* * *

До часа «Х», встречи с загадочным и страшным дедом Лиховцева, оставалось совсем ничего. Катя не хотела себе в этом признаваться, но волновалась и стратегии никакой так и не выработала. Да и о какой стратегии может идти речь, когда не знаешь, с чем и с кем предстоит столкнуться? Лиховцев прояснить ситуацию отказывался, на контакт не шел, на вопросы отвечал уклончиво и вообще после знакомства с Лизой вел себя на удивление тихо и корректно: по мелочам не придирался, в комнату без стука не вваливался, дома появлялся крайне редко. Это радовало и настораживало одновременно. Уж больно напоминало затишье перед бурей. Буря обещала разразиться в субботу. У Кати не было на этот счет никаких сомнений.

Она все еще раздумывала над стратегией, когда в дверь позвонили. Лиховцев никогда не звонил, открывал дверь своим ключом. Значит, это не он. Тогда кто? На цыпочках Катя вышла в коридор, посмотрела в глазок. За дверью нетерпеливо переминался с ноги на ногу какой-то подозрительный тип: рослый, широкоплечий, с ног до головы затянутый в кожу, лысый.

– Вы кто? – спросила она.

Незнакомец растерянно почесал бритую башку.

– А вы кто? – В его голосе было не удивление даже, а изумление.

– Я первая спросила. – Катя проверила, надежно ли заперта дверь. Просто на всякий случай.

– Я Гром, – представился тип после недолгих раздумий. – Антон Громов. Мне бы с Андреем повидаться.

– Его нет дома.

– А когда будет?

– Я не знаю, он мне не докладывает.