Ничего личного...-4

И хуже всего то, что так и оказалось. Только Киан не сможет жить здесь. Слишком много зла он причинил искренне любящим его людям. Ради "Апани" он покинул свою семью, людей, которые любили его и верили ему, и решил, что никогда не позволит себе снова испытать привязанность. Однако жизнь в доме Солитарио снова пошатнула его строящуюся внутреннюю стену.

Загрохотала железная дверь, и он вскинул голову.

Полоска серого утреннего света превратилась в прямоугольник, в котором четко вырисовывался силуэт мужчины. Он медленно подошел к Киану, и тот сразу же заметил скованность движений. Человек, стоявший перед ним, страдал от боли.

Амадео же смотрел на него сверху вниз, опираясь на трость. Пиджак болтался на плечах — за две недели в больнице он изрядно похудел. Несмотря на жуткую боль, пронзающую тело при малейшем движении, Амадео стоял прямо. Ксавьер настаивал на отдыхе, но он, выпытав правду, не мог оставаться в больнице.

Он должен выяснить все до конца.

Киан в свою очередь не отводил глаз. Ни малейшего страха не было на лице, только облегчение, и это удивило Амадео.

— Не буду спрашивать тебя о причинах, — заговорил он. — Просто ответь: кто ты?

— Я уже говорил господину Санторо, — спокойствию Киана мог позавидовать Будда. — Я член группировки "Апани". Меня отправили в ваш дом, чтобы…

— Я не об этом спросил, — оборвал его Амадео, подавив желание махнуть рукой — такое движение было чревато еще более сильной болью. — Я спросил: кто ты? На самом деле. Член "Апани" убил бы меня или не стал препятствовать тому, чтобы меня устранили. Так кто ты?

Киан молчал, уставившись в пол. Амадео осторожно опустился на стул напротив, стараясь не морщиться, и жестом приказал охране удалиться. Йохан попробовал возразить, однако Амадео едва заметно качнул головой, и тот, скорчив недовольную мину, ретировался.

— Я жду ответ. Кто ты? Как тебя зовут на самом деле? Есть семья? Близкие?

— Семьи у меня нет, — голос Киана впервые дрогнул. — Больше нет.

— Что с ними случилось? Погибли? — Амадео почувствовал садистское желание продолжать допрос, целя в самые болезненные точки. В конце концов, он доверял Киану, а тот оказался предателем, подставившим под удар не только Амадео, но и Тео. Этого он прощать не собирался, по крайней мере, до выяснения причин, двигавших наемником.

— Я не сказал, что они умерли. Я сказал, семьи больше нет.

Амадео едва сдержался, чтобы не рявкнуть на бывшего телохранителя. Его раздражал этот безразличный тон, пустой взгляд и уход от прямых ответов.

— Скажи так, чтобы я тебя понял.

На складе стало тихо, за его пределами едва слышно шелестело море. Амадео не сводил глаз с Киана, который в свою очередь сверлил взглядом пол.

— Обещайте мне, — негромко заговорил Киан. — Обещайте, что дослушаете до конца. Мне безразлично, убьете вы меня или нет. Я просто устал. Устал скрываться, устал прятаться, устал обманывать. И хочу положить этому конец.

Он поднял голову, и Амадео поразила перемена, произошедшая за несколько секунд. Лицо парня оставалось таким же непроницаемым, но глаза были полны безмерной усталости, будто он прожил не одну жизнь.

— Хорошо, — Амадео кивнул. — Я тебя выслушаю.

Киан, как мог, выпрямился на стуле, что оказалось непросто — после долгого времени, проведенного в путах, тело плохо слушалось. Затем заговорил.

— В "Апани" я состою с тех пор, как мне исполнилось семь. До этого воспитывался в детском доме — своих настоящих родителей я никогда не знал. Ни друзья, ни воспитатели меня не жаловали, большую часть времени я проводил один. Пока однажды к директору не явился человек и не забрал меня оттуда. Почему именно меня? Я не знал. Но он предложил мне присоединиться к его организации, и я согласился. Это было лучше, чем остаться в детском доме.

Амадео слушал, и в груди зрело негодование. Завербовать ребенка? На что еще способна "Апани", раз совершить подобную низость для нее ничего не стоит?

— Я закончил обучение и стал полноправным наемником в десять лет, — продолжал Киан. — А еще через три года глава дал мне задание: внедриться в семью, близкую к мэру Марио Кендро. В прошлом глава семьи дружил с директором детского дома, так что проблем не возникло. Меня приняли. В качестве сына.

Киан снова смотрел в пол, и Амадео безуспешно пытался поймать его взгляд. Он не мог понять, сочиняет мальчишка или нет — по голосу, все такому же ровному, было невозможно определить.

— Я жил с ними шесть лет. И однажды поступил приказ забирать все материалы, которые найду, и уходить. Причин мне не объяснили, только направили на подмогу наемников на случай, если мне помешают. Меня раскрыли, пришлось уйти, но я был только рад, что больше не придется ничего скрывать. Следующим заданием стали вы. Нико Мариано обратился к "Апани" с просьбой заполучить компанию "Азар". Он не знал, что "Апани" сама нашла его, чтобы натравить на вас. Организация нацелилась на вашу базу данных — вы даже на десять процентов не осознаете опасности той информации, что в ней содержится. Глава прослышал, что вы ищете телохранителя, и счел нужным отправить меня.