Ничего не обещай

– Он поджал ногу под себя. Мне сделали отличную татуировку, и ты это знаешь.

– Я думаю, парень, который ее делал, был под кайфом.

Рокси тоже была уверена в этом.

– Он великолепно справился со своей задачей, и я не желаю больше ничего об этом слушать.

Возможно, с татуировкой она и переборщила, но в тот момент такой поступок ей казался вполне оправданным. Если удастся нарастить достаточно твердый панцирь, предательство уже не будет доставлять столько боли.

По правде говоря, наибольшую боль Брайан доставил ей даже не тем, что ушел. Если честно, то между ними уже давно возникла пропасть, хотя и не хотелось в этом признаваться. Нет, самым болезненным в предательстве мужа было совсем другое. Рокси всегда воспринимала себя как успешную и умную женщину. И вдруг оказалось, что ее запросто можно обмануть, причем обманул ее тот самый человек, которому она больше всего доверяла. Ее развели как последнего лоха, а она и не заметила никаких признаков того, что ее разводят.

Рокси посмотрела на себя в зеркало заднего вида и с удовлетворением отметила, что с этими желтыми волосами и в солнечных очках на пол-лица она выглядит круче. Слепота ей больше не грозит. Она научится распознавать ложь так, что даже самый невинный обман не пройдет незамеченным.

Танди облизала пальцы.

– Не могу представить, что ваша мама скажет по поводу развода.

– Она не знает о разводе, и ты не должна ей ничего говорить. Ни слова. Поняла?

Танди округлила глаза:

– Вы хотите, чтобы я молчала о разводе и о том, как мистер Паркер вам изменил и как вас арестовали…

– Танди! Слишком поздно.

– Арестовали? – Марк подскочил на сиденье. – За что?

Рокси бросила злобный взгляд на свою домработницу. Танди фыркнула и сразу сделалась высокомерно-чопорной.

– Он бы все равно рано или поздно узнал. Все тайное становится явным. Вам следует об этом знать.

– Я не собиралась лгать. Я просто не хотела об этом упоминать.

– Черт, Рокси, – сказал Марк. – О чем она говорит?

– Да так, ерунда, – сквозь зубы процедила Рокси. – Никто не пострадал, и Брайан забрал заявление. Об этом действительно не стоит упоминать…

– Черт меня дери! – воскликнула Танди. – Вы въехали прямо в трейлер этого поганца и едва не убили его… или ее… – Танди нахмурилась. – Трансвестит – это он или она? Как правильно их называть?

– Трансвестит? – Марк даже охрип от удивления.

Рокси поморщилась:

– Не хотелось бы вдаваться в подробности прямо сейчас, но… Любовником Брайана был Ларри, его партнер по бизнесу.

Марк несколько секунд ошеломленно молчал, после чего взревел:

– Что?

– Я тоже примерно так отреагировала, – сказана Рокси. – Я подозревала, что он мне изменяет. Он стал приходить домой все позже и позже, и на одном из его пиджаков я нашла светлый волос. Но я никак не ожидала застать его с блондинкой шести футов и трех дюймов роста в неглиже с блестками и адамовым яблоком величиной с Виргинию.

– Господи! – Марк покачал головой. – Даже представить невозможно. Он не давал никаких поводов думать, что он…

– Ни одного повода, – услужливо подтвердила Танди, не дав Марку закончить мысль. – Паркер всегда казался нормальным мужчиной. И думаю, в определенном смысле он таким и был.

– Не могу в это поверить, – слабым голосом сказал Марк. – Брайан?

– Я тоже ни за что бы не догадалась, и это при том, что я на него работала, – сказала Танди. – Хотя сейчас я кое-что припоминаю. Я видела, как он смотрит ледовый балет по телевизору.

– Невероятно, – сказал Марк. – Я думал, что его знаю.

– Это ты мне говоришь, – сурово заметила Рокси.

Танди задумчиво покачала головой:

– Не знаю, о чем думал мистер Паркер. Этот Ларри из рук вон плохо разыгрывал женщину. Он ведь ужасно волосатый. Ни разу не видела, чтобы из неглиже высовывалось столько кудряшек. Надо бы ему в салон сходить, чтобы там над ним хорошенько поработали воском.

– Господи, – выдохнул Марк.

Рокси крепче вцепилась в руль и уставилась прямо перед собой.

Марк глубоко вздохнул:

– Мне так жаль, что тебе пришлось через все это пройти одной.

– Я была не одна. Танди была рядом.

– Верно. – Танди порылась в хозяйственной сумке и достала оттуда банку острого соуса и пакет с мясными палочками. – Я жила у нее неделю главным образом потому, что боялась, вдруг она кого-нибудь пристрелит, а я этого не увижу.

– Я рад, что мама ни о чем не знает, – убежденно и с некоторой горячностью заявил Марк.

Танди обмакнула мясную палочку в соус и задумчиво зачавкала..

– Пожалуй. Ничего плохого не хочу сказать о вашей маме, но она порядочная сука.

– Танди! – с укором сказала Рокси.

– Ну, так оно и есть, только не из тех, что громко лают. Она скорее из тех, кто кусает исподтишка, а такие, они хуже всех. – Танди похлопала Рокси по руке: – Но вы не волнуйтесь. Я ничего плохого миз Тремейн не скажу. В лицо то есть. Я ведь еду к ней по доброте душевной, чтобы помочь несчастной больной женщине.

– Ты едешь в Глори, потому что я плачу тебе тройное жалованье.

– И поэтому тоже, – весело согласилась Танди.

– В общем, когда мы приедем к матери, ни слова о Брайане и моем разводе. Идет?