Ничего не вижу, ничего не слышу

Мужчины ринулись исполнять её поручение. В тамбуре остались только Маша и Владимир.

– Кто там? – спросила Маша у Владимира, – О чем ты их предупреждал?

– Я сказал им, что слышал какие-то звуки. Но они то ли не поверили, то ли думали, что оружие им поможет.

В этот момент послышался стук по крыше вагона, как будто кто-то тяжелый забрался туда и пытался найти вход в вагон.

Маша истошно завизжала, вцепившись в руки Владимира. Владимир кажется тоже вскрикнул, но не так громко как Маша.

В тамбур тут же влетели двое мужчин, один молодой другой седовласый.

– Что случилось?

– К-к-кто-то на к-к-крыше! – истерично завыла Маша.

Все тут же взглянули в потолок, словно хотели разглядеть сквозь пластик и метал того, кто там был. В этот момент послушались удары по крыше, как будто кто-то отчаянно лупил по ней. Были слышны хрипы и другие непонятные жуткие звуки. Все тут же присели, а один из мужчин, молодой, выбежал из тамбура.

Стук начал слабеть. Хрипы становились всё тише. И в какой-то момент всё прекратилось.

– Он ушел? – с завыванием спросила Маша.

– Я не знаю, – в который раз ответил Владимир. – Но кто бы это ни был, в вагон он попасть не может.

– Я проверю окна и двери, – сказал седовласый и ушел.

Маша и Владимир так и сидели в обнимку на полу. Маша нервно дрожала и всхлипывала. Владимир изо всех сил пытался не дрожать. Но то ли холод, который усиливался к рассвету, то ли страх заставляли его колени и руки подрагивать. А еще Владимиру то и дело слышался хруст, и чавканье, как будто там, снаружи, кто-то что-то ел.

Маша этих звуков не слышала или слышать не хотела.

Через пару минут в тамбур вбежал седовласый и испуганным шепотом произнес:

– Дверь с той стороны не закрывается.

Маша тут же вскочила и побежала с ним. Владимир встал, отряхнул брюки, надеясь унять предательскую дрожь в ногах и пошел за ними, но тут услышал скрежет. Словно кто-то чем-то металлическим скреб по железному борту, не спеша продвигаясь вдоль него к противоположному концу вагона.

– Не ссыте, – снаружи отчетливо донесся скрипучий голос. – Всех достану. Никого в живых не оставлю.

Волосы на голове Владимира стали дыбом. Он медленно встал, осознавая одну вещь – он узнал манеру разговора и голос Сергея, но… это говорил не он. Владимир имел абсолютный слух и чувствовал, что говорившее существо не было человеком, оно говорило словно пробуя слова на вкус.

– Быстрее, быстрее закрывайте! – заорал Владимир снова теряя контроль над телом.

Подгонять проводницу и седовласого не было нужды, они хоть и не слышали того, что услышал Владимир, но бежали со всех ног. Седовласый бежал, расчищая коридор от любопытных, практически вбивая любого либо обратно в купе, либо вмазывая его в стенку. Они скрылись в противоположном тамбуре, а Владимир шел следом как привязанный, практически нога в ногу с тем, кто был снаружи. Тот продолжал царапать стенку вагона, не спеша продвигаясь к незапертой двери. Из тамбура выскочила Маша, она пронеслась бегом в обратную сторону, чуть не сбив Владимира и скрылась в служебном купе бормоча: «Ломик, ломик, нужен ломик». Владимир продолжал идти на негнущихся дрожащих ногах вслед за скрежетом, словно привязанный, словно чем медленнее будет идти Владимир, тем медленнее будет идти существо за стенкой вагона. Он всматривался в большие, стеклянные окна, такие хрупкие, такие тонкие, не забранные решеткой… Почему на окнах в тамбуре решетки есть, а на купейных окнах и окнах в коридоре решеток нет? Ну почему? Когда до тамбура осталось всего пару метров, Владимира снова чуть не сбила проводница, вбегая туда с отверткой в руке. Он остановился, наступив на связку ключей. Подняв их, Владимир отчетливо подумал: – «Маша обронила ключи от дверей? Как же она закроет-то теперь двери». Все пассажиры заперлись в своих купе, в коридоре было темно до жути, сквозь медленно закрывающуюся дверь тамбура было видно, как Маша и седовласый пытаются что-то сделать с замком наружной двери. Скрежет продолжал свой путь вдоль вагона, а Владимир стоял, держа в руке ключи. Дверь между тамбуром и коридором закрылась, отделяя Владимира от единственного источника света, Машиного фонарика.

Владимир подрагивал. Сейчас он это отчетливо понял. А еще он понял, что медленно, но постепенно шаг за шагом ускоряясь двигается назад. К тамбуру, где все двери запирались, а на окнах были решетки. А потом он развернулся и что-то громко крича побежал, теряя себя от ужаса, когда услышал чужой голос, который произнес в манере Олега:

– Не поможет вам отвёртка, Маша, тут ломик нужен.