Ничего невозможного

Эарфирен, как и все остальные столицы мировых держав, жил поздней, полуночной жизнью. Бал в императорском дворце начинался в десять часов вечера, и прибывающие гости могли вдоволь налюбоваться ярчайшей иллюминацией, делавшей его почти полупрозрачным от золотого света нескольких тысяч свечей в бра и люстрах. Наверное, кто-то наслаждался зрелищем, то только не лорд канцлер с супругой. Фэйм всю дорогу сосредоточенно разглядывала браслет, Росс откинулся на подушки, да и вовсе закрыл глаза, давая им небольшой отдых. Хорошо хоть императорский бал подтвердил свою репутации мероприятия наискучнейшего. Там царили всепроникающие сдержанность и чопорность, а следовательно, не требовалось изображать бодрость. Все, у кого имелись глаза, и так прекрасно видели, что лорд канцлер, участвуя в открывающем вечер танце-шествии, совершает насилие над своим телом, а потому великодушно простили дальнейшее безучастие. Бал такого уровня вовсе не великосветское развлечение, он то самое место, где можно уладить многие важные дела — личные и государственные. Желающих перекинуться словцом с канцлером нашлось в превеликом избытке. Один только малирский посланник чего стоил. Это унылое недоразумение во фраке весь вечер пыталось объяснить Россу, как Эльлорская империя в лице ее канцлера не права, исполнив свое обещание сократить поток транзитных грузов через порты Малира. Джевидж внимал вполуха, старательно отслеживая передвижения по залу Его императорского величества. Раил, против своего обыкновения скромничать по поводу и без, вдруг облачился в роскошный мундир, сверкающий золотым шитьем и бриллиантами, а это означало — Монарх собирается предпринять какой-то решительный шаг либо же поразить чье-то воображение. И так как леди Рунлиш блистала ослепительной улыбкой, а драгоценности на ней прибавили в каратах, то вряд ли император затеял очередную альковную интрижку.

— Малирская налоговая политика приветствует иностранные вложения в экономику, — вещал посол. — Мы могли бы дать возможность эльлорским деловым людям поучаствовать в строительстве новых верфей…

Дальше Росс уже не слушал, ибо увидел то, чего больше всего опасался, — Раил приблизился к его жене и завел беседу. Серо-лиловое платье Фэйм, затканное серебряными узорами, на вкус Джевиджа было слишком печальным и закрытым. «Какой смысл прятать от мира за дорогой тряпкой прекрасные покатые плечи и просто роскошную грудь, если есть возможность показать себя во всей красе?» — вопрошал он скептически. На что Фэймрил справедливо упрекала его в тщеславном желании хвастаться всем на свете, в том числе и формами супруги. Отдав без всякого предпочтения положенные этикетом еще два танца пожелавшим ее пригласить кавалерам, леди Джевидж спокойно общалась с супругой адмирала Гутторна и леди Гергин Таммаш — дочерью министра иностранных дел. Дамы быстро нашли общий язык и мило щебетали до тех пор, пока рядом не легла тень императора. А он пожелал беседовать лично с Фэймрил. Разумеется, никто из гостей не осмелился нарушать конфиденциальность разговора монарха, поэтому вокруг собеседников образовалось пустое пространство, отороченное любопытными ушами, словно декольте модницы лэстронскими кружевами.

«О чем они там говорят столько времени?» — не на шутку обеспокоился Росс.

В бальном зале было многолюдно и к тому же очень жарко от хорошо протопленных заранее каминов, но Джевиджа сотрясал озноб. Тревога лорда канцлера росла с каждой минутой, он догадывался — Раил не скажет Фэйм ничего хорошего, и жалел только о том, что не способен издалека разглядеть выражение лица государя.

Затем его императорское величество переключил внимание на Гергин Таммаш, потом на какую-то другую даму, а леди Джевидж неловко попятилась и чуть не наступила на ногу адмиральше.

— Великодушнейше прошу прощения, экселенц, но я вынужден вас покинуть на середине нашего занимательного разговора, — извинился Росс и решительно направился к супруге.

Он так торопился, что даже не хромал.

— Простите, миледи, разговор с посланником отвлек меня от обязанности служить вам… — начал было Джевидж, но осекся на полуслове.

Губы и щеки Фэйм стали белее его накрахмаленной рубашки, кровь отлила от лица настолько сильно, что казалось, будто женщина через мгновение падет замертво. Росс подхватил жену под локоть, прижал к себе и почувствовал, как она мелко дрожит всем телом.

— Что он тебе сказал? — резко спросил Джевидж. — Ну? Говори!

Но Фэймрил молчала, все больше и больше походя на восковую куклу, такую же безжизненную и безвольную.

— Говори немедленно! — рассвирепел Росс, теряя рассудок от страха. — Что это было?!

— Тебе придется отдалить нас с Дианом, — запредельно спокойно молвила женщина, быстро взяв себя в руки. — Если так необходимо для государственного блага — я согласна. На твоих плечах лежит слишком серьезная ответственность, чтобы мы…

Джевидж тяжело сглотнул вязкую, желчно-горькую слюну.

— Отдалить? Развестись с тобой? Отказать Диану в сыновних правах? — прошипел он. — Да ты в своем уме, женщина?

— Но твой долг…