Ничего примечательного. Просто Ассина Марен...(СИ)

Естественно, подобный вызов был принят, и теперь наследник корпорации активно сколачивал команду любителей фьордов из окружающих. И, конечно же, первыми жертвами его энтузиазма пали те, кто находился рядом. И брюнета меньше всего волновало, что уже неделю Сатор спит урывками и забросил учебу, все свое время и остатки сил отдавая открывшейся персональной выставке. Тот факт, что она имела бешеный успех, конечно, радовал брюнетистого друга, но Кортас посчитал, что постоянное личное присутствие виновника сумасшедшего ажиотажа и огромных очередей, как перед входом в экспозиционные залы, так и электронных, на данном празднике искусства и его почитания не обязательно. В конце концов, экскурсия займет всего день. И нечего тут думать.

Сатор вздохнул, понимая, что все возможные аргументы он уже исчерпал. И со злорадством вспомнил о главной, на его взгляд, виновнице этого экскурсионного кошмара. Ее ведь тоже потянут с собой. Судя по решительному блеску в янтарных очах брюнета и спокойному, как у удава, взгляду будущего главы клана, отвертеться Ассине не удастся. Темно-серые глаза ехидно сверкнули из-под косой рваной челки. Так ей и надо. Скульптор тихо пробурчал себе под нос что-то невразумительное насчет некоторых моделей, которым впору книжки писать. Это ж надо было так рассказать, что даже всегда спокойная и тихая Иния прониклась до такой степени, чтобы согласиться на предложение Кортаса и даже позволить заплатить за нее!

Сатор покрутил головой и хмыкнул. Он всегда подозревал, что эта шатенисто-блондинистая мелочь модельной наружности не даст им спокойно жить.

- Хорошо, - сдался он, но тут же поднял руку, опережая открывшего рот Кортаса, - но сначала нужно заехать на выставку, все проверить. И вылетаем не раньше пяти утра.

Не сомневавшийся в итоге «переговоров» Жан, до того меланхолично крутивший в руках новую версию смартфона, встал с парковой скамейки и потянулся, – что ж, а мы составим тебе компанию, чтобы ты у нас по пути не потерялся.

Довольный певец подмигнул обрадованному давшейся ему нелегко победой наследнику корпорации. В отличие от скульптора, у Жана только-только закончилась очередная мощная серия концертов, и он вполне заслуженно наслаждался отдыхом. Так что фьорды пришлись ко времени.

А как насчет Ассины? – Сатору все-таки хотелось сорвать на ком-то скопившееся напряжение. Он с надеждой взглянул на будущего главу клана, - Она же едет?

Астор спокойно кивнул, хотя в светлых глазах и мелькнул ехидный огонек: - Едет, – мужчина помолчал, потом добавил, - только сама еще об этом не знает.

Дружный мужской смех спугнул стайку воробьев, втихаря отвоевывавших у голубей крошки хлеба, рассыпанные мелким пухленьким мальчуганом в темно-синем комбинезоне с рыжим пушистым воротником и таким же помпоном, за которым пристально наблюдала толи мама, толи няня. Женщина и голуби неодобрительно посмотрели на шумных молодых людей. Впрочем, дама в теплом кремовом пальто озвучивать свое недовольство не стала, голуби тоже. Карапузу вообще было без разницы, что происходит, он продолжал то откусывать от зажатой в кулачке булки, то подкидывать ее куски.

На пути к припаркованному темно-синему автомобилю Астор даже задержался на мгновение, пытаясь понять, кидает малыш корм голубям, или целится в птиц. Всмотрелся в довольную шкодливую мордаху и решил, что, скорее всего, вариант номер два.

Границы сгущавшихся теней отодвигались от разгоравшихся ярких фонарей, щедро заливавших светом выставочный комплекс и окружавшее его пространство. Перед входом все еще толпились люди. Но Сатор знал, что через пару часов толпа начнет редеть, а потом парковка перед зданием заполнится элитными дорогими автомобилями, в широко раскрытые двери мимо кланяющихся сотрудников степенно прошествуют ВИП-посетители, предпочитающие рассматривать, а возможно и приобрести что-нибудь из произведений известного скульптора, недоступных по цене менее обеспеченным поклонникам его искусства, в спокойной обстановке.

Оставив блондина у главного входа, остальные члены четверки обогнули здание и через служебные двери прокрались в офисные помещения. «Гений скульптуры» отдувался в залах, отвечая на стандартные вопросы журналистов и любопытствующих посетителей, блеск драгоценных камней в перстнях, на часах и колье которых добавлял радужности и весомости атмосфере выставки. А его друзья, удобно развалившись на черных кожаных диванах в одном из кабинетов, где имелся выход к системе наблюдения за залами, посматривали в монитор и откровенно радовались жизни и тому, что не они находятся в центре внимания.