Ничей отряд

Ему доводилось бегать с полной выкладкой, а сейчас из воинского снаряжения при нем был только тесак. Но другая беда подстерегала — короткие сапожки из выворотки, такие удобные на манеже, беготни по лесу не выдерживали — хоть веревкой обвязывай, а веревки-то и нет… Опять же, сапожки, только с виду похожие на гусарские ботики, были уже старенькие.

Но нужно было обогнать фуражирский обоз. И Влад бежал.

Неизвестно, куда бы его понесло, если бы он проскочил нужное место, но раздались выстрелы — а стрелять могли только французы по Яшкиному коллективу. Влад прибавил скорости, ориентируясь на звук, и выскочил на поляну.

Через эту поляну, багрово-красную от земляничных листьев, скакали Яшка, Мишаня, Таня и Игорек. За ними гнались усатые кавалеристы в киверах без султанов, в зеленых мундирах со светло-желтой отделкой, в зеленых штанах, впереди с пистолетом наготове — офицер, чья высокая шапка из черного меха была величиной с ведро.

Вот как раз, когда офицер, обернувшись, что-то крикнул по-французски всадникам, и явился на сцену военных действий Влад.

Вскочить с небольшого разбега на круп офицерской лошади было для него плевым делом. Подхватить француза под коленку и скинуть с седла — тоже, хотя никто Влада этой ухватке не учил. А дальше уж пошла чистая джигитовка.

Вольтижировке Влада обучал Мишаня — сажал на Хрюшку, самого низкорослого из Яшкиных меринов, и натаскивал на трюки — свесившись на скаку с конской спины, на которой седла нет, одна лишь гурта, платочки с манежа собрать или, держась за гурту, скакать вообще вверх ногами, касаясь конской шеи подбородком. Но это всё проделывается, когда лошадь идет по кругу размеренным, четким, как часы, галопом. А если нужно уворачиваться от пуль, посылая чужого, крупного и привыкшего к другому всаднику коня то вправо, то влево, то всё не так просто. Это уже джигитовка — а ее Влад только на экране компьютера видел, в роликах из жизни донских, кубанских и терских казаков.

Однако Владу удалось, повиснув на коне сбоку, отгородившись его корпусом от французов, влететь в кусты. А там уж он соскочил и, бросив упрямую скотину, побежал во всю прыть. Отвлечь французов от артистов удалось — и на том спасибо.

Он не понял, куда ускакали товарищи, и долго плутал, аукал, выкликал их имена, пока не отыскал всю компанию в овраге у ручья.

— Это были конные егеря, я вспомнил, — сказал ему Игорек. — Я рядового и офицера в Великих Луках выменял на черных улан.

— Нам с того намного легче, — буркнул Яшка. — Влад, что там, в усадьбе? И где псих со справкой?

— Про психа лучше не спрашивай. Чем он от нас дальше, тем лучше, — ответил Влад.

— Так мне же за него отвечать.

— Тебе не придется за него отвечать.

— Почему?

— Потому что мы никогда домой не вернемся, дурак! — закричала Таня. — Владик, ты даже не представляешь, какой это дурак! Когда он услышал, что они по дороге едут, он к ним выехал!

Влад вытаращился на Яшку.

— Это что, правда?

— А что я мог сделать? Хрюшка заржал! Я думал — договорюсь как-нибудь…

— С кем, с французами?

— Так я же был во Франции, тур купил, как-то же там договаривался: месье, пардон, же мапелль Жакоб…

— Он в плен сдаться хотел, — наябедничал Игорек. — А слов таких не знал.

— Это как — в плен? — Влад ушам не поверил.

— А так! Мы же тут пропадем — и мы, и лошади! Жрать нечего! До наших далеко! А ты знаешь, сколько лошади стоят?! Мы бы потом от них ушли… — не слишком убедительно объяснил Яшка. — У нас же ничего — ни еды, ни оружия…

— И точно, что дурак, — сказал Влад.

— Они нас за русских приняли, — встрял Игорек. — За русских гусар, то есть. Мы же в доломанах, в киверах, Танька вон даже с ментиком…

— Понятно.

— Что делать будем, Владик? — спросила Таня.

Есть у женщин особое чутье — на вожака. В Таниной любви к Яшке немалую роль сыграло то, что он — руководитель коллектива. Красота, осанка, повадка — само собой, но и должность тоже эротический эффект производит, это всем известно. А сейчас Таня поняла, что командование цирковым отрядом переходит в совсем другие руки. И не потому, что могучий интеллект имела, даже наоборот — она была девчонка простая, в школе — троечница благодаря учительскому милосердию, среди подруг — та, кого зовут шкаф передвинуть, а в зоопарке, где после школы пять лет клетки чистила, — главная надежда директора, решившего почему-то, что никуда она не сбежит, поскольку нигде больше не нужна.

Влад же командовать не любил — да, собственно, ни разу в жизни и не приходилось.

— Яша, — сказал он, — ты что, действительно?..

— Если мы останемся без лошадей, то накрылась наша Италия! — выкрикнул Яша.

— Какая Италия?

— Ты еще не знаешь. Ему продюсер звонил. Он видел наши ролики, предлагает на два месяца в Италию, — объяснил Мишаня. — Представляешь, как классно! Италия!

— Значит, хотел спасти лошадей. А что в плену их первым делом отнимут — подумал? — спросил Влад.

— Почему — отнимут? Это же наши лошади, мы на чем-то должны ехать… — Тут, увидев ухмылку Влада, Яшка несколько смешался. — Ну вот почему их отнимут? Почему?