Ничья…

– Хорошо, скажи-ка мне лучше, принесли то, что я заказывал?-спросил, не отрываясь от бумаг Увейдат.

Адель вздохнул и-таки зашел внутрь, закрыв за собой дверь.

–На держи,– протянул флешку.– Смешно сказать, целую техническую операцию пришлось провернуть,– кашлянул, словно подбирая слова,– ее семья почти сразу после съемки изъяла видео с исходником, чтобы исключить его распространение. Пришлось повозиться с его техникой, оказывается, даже при удалении всех файлов как-то можно все это восстановить…

–Меня мало интересуют все эти подробности вашей мышиной возни. На флешке то, что я заказывал?-снова задает вопрос, жестко, нетерпеливо.

Адель опять вздыхает.

–Да, Васель. Все, как ты заказывал… Какой-то гребанный бред,– полушепчет, уже словно причитает себе под нос,– целая команда взрослых профессионалов работает на то, чтобы доставать тебе их грязное белье… Может ты сошел с ума? Иногда я боюсь, кто управляет нашей страной.

Васель по привычке устало закатывает глаза.

–Заткнись, Адель. Задолбал. Мне не нужны твои нотации. Нельзя быть таким брюзгой. Пойди лучше трахни кого-нибудь, может веселее станет житься, а то даже жена от тебя устала и сбежала подальше с детьми на побережье.

–Это лучше ты пойди и трахни кого-нибудь, Увейдат. Там внизу очередь из телок, а ты сидишь и ждешь какой-то сраной флешки с чужой женой.. Сукой, которая тебя чуть не убила….

–Заткнись, Еще раз так ее назовешь, или вообще как-то- язык вырву, – теперь уже и Адель понимает, что палку перегнул, видя, как наливаются кровью глаза Васеля.-Вон пошел. Нужен будешь, позову…

Как только дверь за другом закрывается, устало выдыхает, откидывается назад, засовывает флешку в ноутбук и открывает видео-файл.

–Ну привет, детка… Шикарно выглядишь…– выдыхает хрипло, глядя на экран, на котором появляется запись технической трансляции интервью Влады Фаресу. Разница этой трансляции и окончательной версии видео, которое бы вышло, не подсуетись Карим, в том, что тут записано все, начиная с момента, как она приходит в студию, здоровается со всеми, присаживается на свой стул в этом блядском красном платье (и куда только смотрел этот олух Диб, пустив ее на улицу в такой одежде), как визажист припудривает ей слегка лицо пушистой кисточкой, а она нежно щурится от щекотки, как лазит в телефоне в ожидании начала, отстраненно участвуя в беседе с командой… Это видео- словно взгляд со стороны на живую ее… Он не выдерживает… Останавливает запись. Расстегивает ширинку, сжимает вмиг вставший колом член. И что это за наваждение… С каких пор реальные женщины стали для него менее важными, чем эта… далекая… с экрана… с фотографий из журналов и соцсетей… с заказников у папарацци, специально для него снимающих ее выходы в город, походы по магазинам, чем эта… чужая… Нет, не чужая… Его… Даже сквозь годы, даже сквозь ненависть… Даже сквозь расстояния…

Он снова нажимает на «плей», но уже через пару минут все внутри вскипает. Что творит этот ублюдок? Что за гребанная самодеятельность? Конечно, ему было сказано задать ей пару наводящих вопросов про жизнь в Сирии, сделать так, чтобы в эфире прозвучало Его имя, просто хотел посмотреть на ее реакцию… но вот так, нагло, откровенно, провокационно пытаться разоблачить Владу… При этом еще и умудряясь с ней заигрывать… Посылать ей недвусмысленные намеки… Он что, бесстрашный… Ярость сковывает Васеля… Он находит в себе силы досмотреть интервью до конца, то и дело с силой сжимая кулаки. И когда экран снова становится черным, свидетельствуя о завершении видео, его сердце бьется где-то в районе горла… Васель так надавливает на карандаш, что тот ломается напополам. Он опять себе что-то придумывает или это и вправду так? Она все еще трепещет от одного только упоминания Его имени…. Она все еще теряет самообладание, начинает нервничать, автоматически ставит себя на место тех самых «вторых и третьих жен», о которых ее так настырно расспрашивает индюк Фарес. Она словно посылает через это видео сигналы Васелю, словно это очередные, такие привычные из ее уст, претензии в его адрес, упреки… Член напряжен до предела, он отматывает видео назад, останавливает кадр на ее лице крупным планом. Трогает ее изображение, как одержимый- сочные губы, очерченные скулы лица, заколотые в аккуратный пучок волосы. Надо было сказать этому мудаку, чтобы его стилисты заставили ее распустить волосы… Упущение… Раньше она так редко закалывала волосы… А может просто он не давал ей это делать…А еще ее голос… Как же сильно ему не хватало ее голоса. Влада нигде до последнего не выступала. Максимум-фотографии. Она никогда даже не выкладывала в соцсети видео с собой. И вот, теперь, этот привычный нежный тембр посылает по его телу сотни микроскопических разрядов. Хочется выть от желания и боли… Одиночества… Разочарования…. Ревности…

Набирает по внутреннему телефону.