Ничья жизнь

Огни чужих миров горят на небосводе.
Огни миров иных, где нам не побывать.
Где ночь поёт двоим лишь только о свободе,
Где нет нужды во тьме о чём-то горевать.
Где воздух чище слёз, а солнце ярче злата.
Где мы с тобой вдвоём забудём о былом.
То есть мечта, то – плен, то – лучшая награда —
Под небом голубым быть только лишь с тобой.
Там заржавеет меч, оставшийся без дела.
Рука пускай сожмёт цветок, а не цевьё.
Я знаю, ты всегда лишь этого хотела,
Чтобы жить под небом тем, что миром лишь живёт…

– Мирного неба над головой… – прошептал я. – Боже, как же они тогда были правы… Они знали, о чём говорили… А мы… Чёрт, чёрт, чёрт… Ничего, Рей, мы ещё завоюем для всех мирное небо… Сбросим эту погань в Преисподнюю до скончания времён и заживём спокойно… Ведь так, Ре…

Я повернул голову и осёкся.

Аянами уже не слушала меня, свернувшись калачиком на лежаке и подложив ладони под щёку.

Первая спала.

– Рей… – тихо позвал я. – Рееей…

Никакой реакции.

Глянул на часы, тихонько усмехнулся, встал с места.

Аккуратно взял Аянами на руки (уф, до чего же после тренировок мышцы-то ноют…) и понёс её в зал. Рей лишь пробормотала во сне что-то невнятное.

Увидев меня и Первую, сидящая на диване Мисато буквально просветлела лицом.

– Я знала! Я знала! – Кацураги аж подпрыгнула на месте.

– Тссс! – яростно зашипел я. – Не видишь что ли, Рей спит…

– Ой, – поспешно зажала рот рукой майор. – Извини. А куда ты её несёшь?

– Как куда? – пропыхтел я, направляясь к выходу. – Отнесу к ней домой…

– Чушь какая, – фыркнула Мисато. – Раз уж уснула девчонка, то пускай у нас сегодня остаётся. Давай, неси её сюда, на диване будет спать.

Ладно, сказано – сделано… Что я, против, что ли?..

Сходил к себе в комнату, принёс запасное одеяло. Кацураги за это время собрала все свои квасно-закусочные принадлежности и потушила свет, так что комната теперь освещалась лишь работающим телевизором (звук она у него отрубила).

Укутал Первую, подоткнул одеяло поудобнее, на автомате поправил ей сбившуюся на глаза чёлку…

– Ну, прям такая забота… – тихонько усмехнулась командир, неожиданно возникая за моей спиной.

– А что такого? – моментально вскинулся я.

– У вас точно ничего нет?

– Гм!

– Ладно, ладно… – Мисато внезапно посерьёзнела. – Ты действительно считаешь, что Рей – твоя сестра?

– Да, – решительно кивнул я. – Даже если это и не так – уже неважно. Я не хочу что-то усложнять или менять – это может только всем навредить… Пускай это будет боевое братство и ни в коем случае ничего больше.

– Чёрт, – выругалась Кацураги. – Нет, ну почему самым приличным мужиком, встреченным мною за последние годы, оказался четырнадцатилетний мальчишка? А? Вот скажи мне, Синдзи!

– Какие мои годы, – равнодушно пожал я плечами. – Ещё успею превратиться в сволочь и подонка… И, кстати, пошли лучше на кухню, а то разбудим.

– Сволочь и поддонок – это явно не про тебя, – усмехнулась майор, в привычной манере потрепав меня по голове. – Нда… Даже странно, что у тебя сейчас работает голова, а не… гм, гормоны.

– Иногда эмоции бывают только лишними, – заметил я. – Вот и учусь потихоньку подчинять себе и собственные мысли, и эмоции. Пока что, правда, выходит только подавлять.

– И это немало. Но скажи, разве у тебя никогда не возникало мыслей о том, что ты и Рей могли бы… – полюбопытствовала Кацураги.

– Нет, ну почему, возникали, конечно… Как и о том, что мы с тобой, Мисато, тоже могли бы…

– Паршивец!

– Тссс!!! Пошли уже на кухню!

– Паршивец! – шёпотом рявкнула командир, на ходу отвешивая мне лёгкий подзатыльник. – Иногда ты бываешь честен просто до неприличия!

– Когда не знаешь, что говорить – говори правду, – с ухмылкой парировал я.

– Правдолюб ты наш… – проворчала Кацураги. – Ладно, я хотя бы могу не волноваться, что Пилоты переругаются между собой на почве ревности. Одной проблемой меньше…

– Угу… – тут мне пришла в голову одна мысль. – Слушай, Мисато… А может, ты сможешь посодействовать, чтобы Рей жила вместе с нами? У нас же всё равно одна комната пустует…

– Думаешь, я не пробовала, Синдзи? – виновато развела руками майор. – Но мне отказали, а действовать в обход инструкций, ты же сам понимаешь…

– Жалко, – печально покачал я головой. – Было бы неплохо, раз уж Аянами и так почти всё свободное время проводит у нас…

– Угу… Я уже к ней как-то даже привыкла – как будто бы она всегда тут была…

– Да я тоже…

Мы с Мисато сидели на кухне, совершенно одинаково положив головы на скрещённые на столе руки. Тишину нарушало только лёгкое гудение холодильников…

– Почему ты так тянешься к Рей? – тихо спросила Кацураги.

– Она очень похожа на меня, – просто ответил я.