Ничья жизнь

– Когда ты вступил в бой, я стала за тебя беспокоиться, – тихо повторила Первая. – Извини, я не знаю, те ли слова говорю – я ещё слишком мало понимаю во всём этом… Но, когда ты дрался с врагом, я почувствовала себя как-то… странно.

– Страх, – так же тихо сказал я. – Но не перед чем-то, а за кого-то. Ты боялась за меня.

– Наверное. Я не знаю точно, как это называется. А это нормально?

– Да, Рей, – медленно кивнул я. – Беспокоиться за тех, кто тебе важен – это нормально.

Последняя фраза сорвалась с языка совершенно непроизвольно.

– Ты… Ты мне важен? – слегка подняла брови Аянами.

– Я для тебя важен, ты для меня важна – мы же друзья, верно? Мы беспокоимся друг о друге, заботимся и помогаем друг другу.

– Да… Друзья… – эхом откликнулась Рей. – Я не… Я знаю, что такое дружба, но у меня… У меня никогда не было друзей. Почему я не жила как другие дети? Это же ведь так… интересно!

Неожиданный всплеск эмоций Первой вызвал у меня улыбку, хотя в глубине меня сердце, словно бы сжалось в ком.

Вот передо мной сидит ещё совсем ребёнок, у которого никогда не было детства. И никогда уже не будет – теперь мы все на войне, а на ней взрослеют слишком быстро. Никогда не желайте стать взрослыми – это всё равно рано или поздно случится, но самое счастливое время уже будет потеряно навсегда. Детство – этап, когда не нужно думать о будущем, когда за тебя всегда примут нужное решение, присмотрят и помогут…

Я бы хотел вернуться туда. Где нет забот, а все тревоги надуманы и ничтожны…

Но я не могу этого сделать, а Рей просто некуда возвращаться.

– Ты мой первый друг, – всё так же тихо произнесла Рей. – И единственный.

– А как же командующий Икари? – брякнул я, но тут же пожалел, памятуя о прошлой реакции Первой.

– Это другое, – покачала головой Рей. – Командующий единственный, кто всегда был рядом со мной, кто заботился обо мне. Но он мой командир. И он никогда… не пытался стать настолько ближе. Я всегда знала, что между нами есть дистанция.

Слова Аянами откровенно поражали – никогда доселе она не была со мной столь откровенна. Видимо, она действительно ОЧЕНЬ сильно переволновалась, когда я вступил в сражение с Самсиилом…

– А между нами нет?

– Нет, – покачала головой Первая. – Я этого не чувствую. Другие люди всегда сторонились меня, а ты нет. Почему другие так ко мне относятся? Что во мне не так? Я чем-то отличаюсь от них?

– Конечно же, ты отличаешься от них! – с жаром воскликнул я. – Мы все разные, и в этом наша сила – на свете не бывает двух одинаковых людей. Главное – понять, что же нас отличает от других и плохо ли это или хорошо. Понимание этого, даёт нам шанс лучше понять себя…

Твою мать, куда меня несёт!.. Мне что, лишний шприц не в то место вогнали, и именно от этого я так брежу? Хм, а ведь такое ощущение, что я это всё уже где-то слышал, а не сам, на ходу придумал…

– Наверное, ты прав, – задумчиво уронила Аянами. – Но всё-таки, почему другие сторонятся меня?

– Возможно, они просто боятся тебя… – осторожно предположил я.

– А почему они меня боятся? Разве я внушаю людям страх? Не понимаю.

– Страх может возникнуть и из простого непонимания чего-нибудь… Просто ты слишком сильно отличаешься от других, они тебя просто не понимают, и именно от этого возникает непонимание, страх и отчуждение…

– А ты? – в упор спросила Первая.

– А что я?

– Ты меня не боишься? Ты можешь меня понять?

– Вряд ли, – усмехнулся я. – Я и себя-то порой не понимаю… Но мы с тобой похожи, Рей, поэтому нам и легче найти общий язык. Меня тоже никто не может до конца понять и сторонились бы, если бы я не пытался это преодолеть… Да… Другой вопрос – как хорошо это у меня получается? Хм… Ну да ладно…

– Когда сегодня… – несколько нерешительно заговорила Аянами. – Когда сегодня ты вступил в бой с Ангелом, мне внезапно захотелось оказаться в своей Еве рядом с тобой… Помочь, прикрыть – как ты говорил, стать напарником. Я попросила капитана Кацураги послать меня в бой, но она мне отказала…

– И правильно сделала, – я дотронулся до здоровой руки Рей и легонько сжал её тонкие и прохладные пальцы в ладони. – Тебе ещё рано в бой, вот выздоровеешь окончательно – тогда да…

– Я буду твоим напарником в следующем сражении? – спросила Аянами, пристально глядя мне в глаза.

– Непременно, – через силу улыбнулся я, не отводя взгляда.

Красноватые глаза Первой отчего-то напомнили мне маркер системы прицеливания Евы – треугольник и трёхлучевая звезда. Вот они совмещаются, наведение, прицел, Огонь!..

Перед глазами встала сцена нашего следующего с Аянами боя – в моих руках позитронная винтовка, по мне стреляет Рамиил, Рей с щитом прикрывает меня. Щит в руках Прототипа медленно плавится, а затем начинает таять, словно воск, и броня Евы-00…

Я моргнул, прогоняя прочь наваждение. Вокруг меня вновь была больничная палата, а не контактная капсула Юнита-01, а в руках не джойстики управления, а… Хм, рука Рей?

Отчётливо почувствовав, что слегка порозовел, я убрал, а скорее даже одернул свою руку от руки Аянами. Уж больно неоднозначно выглядела ситуация для стороннего наблюдателя – сидят двое, смотрят друг на друга, держатся за руки…